По крайней мере мне удалось разбудить её и принудить к действиям.
Пока Уилсон сбрасывала напряжение и умывалась, я убрал остатки беспорядка. К тому моменту как Карен зашла в лабораторию, уже ничто не напоминало о происходившем ещё несколько часов назад разврате.
Коротко поздоровавшись мы, каждый, занялись своими делами. Карен запустила и протестировала оборудование, а я вспомнил о вчерашнем намерении заявить о своём возвращении через соц. сети. Никогда не стоит недооценивать силу и эффект социальных сетей, пусть мы ещё только в начале их эпохи, но набрать аудиторию стоит уже сейчас. И раз уж мои аккаунты, как Питера Паркера, уже привлекли немало внимания, я решил ещё чуть расширить охват, обозначив их не только, как мои личные, но добавив приписку Паркер Индастриз. Это позволит мне быстро реагировать на любые нападки в адрес компании, через самое быстрое и эффективное СМИ.
Теперь, когда Щ.И.Т. более классическими способами известил мир о случившемся на базе Апостолов и моём спасении, я мог не переживать о возможных вопросах по этому поводу. Я сделал пару селфи, на фоне горящей зелёным надписи “открыто” на дверях лаборатории и обновил свои страницы в соответствии с новым статусом.
Тем временем Карен решила проверить состояние своей главной пациентки и загнала только вернувшуюся из душа Ванду в томограф, и сейчас изучала результаты, потягивая свежий эспрессо.
— Профессор, — отвлёк я женщину от осмотра — в конце концов я досконально исследовал это тело совсем недавно и почти уверен, что всё в порядке, — есть кое-что, о чём нам нужно поговорить.
Карен мгновенно уловила нотки напряжённости в моём голосе и поняла, что разговор предстоит непростой.
— Слушаю, — оторвалась она от мониторов.
— Это касается того, о чём говорила Озборн, — начал я, — вскоре после того, как вы уехали, она снова навестила нас. В общем, теперь мне известно, кто те люди, что угрожали ей и они действительно нацелены на нашу компанию.
— Всё настолько серьёзно? — помрачнев, спросила Карен.
— Более чем, — подтвердил я.
— Глупо было бы надеяться, что всё пройдёт гладко, — горько усмехнулась женщина, отставив в сторону недопитый кофе, — сколько себя помню, каждый раз, когда появлялся проблеск настоящего открытия, что-то обязательно начинало идти наперекосяк.
— Всего лишь воля сценаристов, — буркнула из аппарата Ванда.
— Что? — не расслышала слов наёмницы Коннорс.
— Я говорю, — громче крикнула Уилсон, — раз уж решили почесать языками, может уже выпустите меня из этой штуки!?
— Да, конечно, — поспешно отозвалась Карен, заканчивая процедуру.
— Помимо того, что эти люди попытались запугать Озборн, — продолжил я, — они приняли ещё несколько шагов. Вам знакомо имя Кэтрин Мичам?
— Эм-м, — профессор задумалась, — что-то знакомое, но не могу припомнить.
— Она — нынешний глава Рэнд, — пояснил я, — и у неё четвёртая стадия с множественными метастазами. В данный момент она практически при смерти, состояние неоперабельное.
— Да. Теперь я вспомнила. Но какое это имеет отношение к текущей ситуации?
— Самое прямое. Люди, угрожающие нам, также нанесли визит Мичам. Они обещали ей излечение от рака в обмен на… практически полное подчинение. А в её руках все активы компании.
— Вздор! — тут же воскликнула Карен, — если у них есть лекарство от рака, где они были всё это время? Почему никто ничего об этом не знает!?
— Это крайне скрытная организация. Они наращивают свою власть и не гнушаются при этом ничем. А подобное манипулирование — отличный способ завладеть огромными средствами и влиянием, приложив минимум усилий. Подумайте, это объясняет их тревогу из-за нашего лекарства. Создавая его, мы отнимем часть их влияния, посягнём на их власть. А это именно то, что они ценят больше всего.
— Я всё равно не могу поверить… — покачала головой Коннорс, — какая-то теория заговора, и откуда у них лекарство!? Что это за организация такая?
— Они называют себя Рукой. Это очень древняя и могущественная организация… я кое-что о них знаю, я сталкивался с ними в прошлом и, — я сделал паузу, для нагнетания обстановки, — я не исключаю возможности того, что они в состоянии выполнить свои обещания. И в таком случае нельзя позволить им сделать Мичам своей должницей!
— Но что ты… — её вдруг осенило, — только не говори мне, что ты собираешься сам заняться её лечением!
— А есть другие варианты?
— Конечно есть, — вновь вмешалась в разговор уже выбравшаяся из томографа Ванда.
Наёмница незаметно подкралась сзади и прижалась к моей спине всем телом. Она была выше меня, поэтому для неё не составило труда обхватить руками мою шею и сделать вид будто она собирается перерезать мне горло, правда лишь ребром ладони.
— Нет, Ванда, — возразил я, убирая руки женщины от своего горла, — мы не будем убивать Мичам только для того, чтобы не дать Руке вылечить её.
— Но лекарство ещё не готово! — не хотела так просто уступать Карен, — мы смогли стабилизировать состояние Ванды только благодаря твоей крови и соединениям из сыворотки!
— Кэтрин обычный человек, — пожал плечами я, — не придётся оглядываться на реакцию мутаций, а значит моя кровь не понадобится. В каком-то плане с ней будет даже легче работать, я надеюсь, что мы также сможем обойтись без использования сыворотки. Единственная проблема — время. Для нас несколько преждевременно переходить к такой поздней стадии, а Мичам долго не протянет.
— Нет. Не это главная проблема! — возразила Карен и махнула рукой в сторону Ванды. — У нас не будет второго шанса, как в случае с ней. Если облажаемся — это будет непоправимо. И как мы тогда объясним переход от мышей сразу к человеку.
— Эй, я — мышь подопытная, по-твоему!? — возмутилась Уилсон, но на неё никто не обратил внимания.
Я не стал напоминать Карен, что она сама, несмотря на все мои предупреждения, не так давно совершила подобный переход.
— Если мы облажаемся с обычными методами, я уже подготовил препарат на основе сыворотки. Риск минимален — на уровне риска случайной мутации при приёме самой сыворотки.
— Коли так, то зачем этот разговор? — продолжала повышать обороты Коннорс. — Вколол бы ей свой препарат и дело сделано! И не пришлось бы ничего мне объяснять!
“Ну да, ну да, ты не хочешь принимать участие в обсуждении настолько скользкого вопроса и предпочла бы остаться в неведении, но зато в непричастности, — внутренне усмехнулся я, но вслух сказал совсем другое”.
— Этот препарат просто страховка. А оставшиеся варианты? Давать Руке такую власть категорически нельзя, а способствовать смерти человека, которого можно спасти, я не стану, даже если это ослабит Руку. — Давил непрошибаемыми аргументами я — в случае Коннорс это лучший подход. — Я хочу вылечить Мичам без применения сыворотки, и для этого мне нужна ваша помощь. Это ведь наше исследование!
Карен издала тяжкий вздох, она всё ещё была недовольна, но я уже чувствовал, что кризис пройден.
— Это просто неправильно… но оставшиеся варианты ещё хуже, я понимаю, — начала сдавать позиции она, — ты уже назначил время приёма?
— Я предупредил Кэтрин, чтобы она была в готовности, — осторожно подбирая слова, сказал я.
— Хех, парень, — Коннорс издала что-то среднее между обречённым и восторженным вздохом и по-отечески потрепала меня по голове, — и откуда в тебе это? Ни Ричард, ни Мэри не были настолько хитрыми.
Я только развёл руками, мол: “мне-то это откуда знать?”
— Я отдам распоряжения подготовить оборудование, — она направилась к своему кабинету, — к обеду всё будет готово.
— Не так уж и плохо прошло, — заметила Ванда, когда мы снова остались одни, — могло быть куда хуже.
— Да, — не стал спорить я.
***
Было ещё одно дело, которым я хотел заняться этим утром. Это касалось одновременно проблемы с кланом Руки и моего обещания связаться с адвокатом, для решения правовых вопросов использования наших супергеройских прозвищ сторонними лицами. Но последнее, конечно, могло подождать, в отличие от ситуации с Рукой, уже начавшей активно действовать в городе.