Через пару дней, когда у меня были готовы первые партии лекарства, вернулась Ванда с двумя сильно повреждёнными блокаторами.
— Всё, что осталось, — пояснила она, — все рабочие ошейники разлетелись как гондоны перед Oktoberfest.
Очевидно, что подруга Уилсон не смогла сама починить блокаторы, но и выкинуть их у неё рука не поднялась, что весьма удобно для меня. Внутреннее устройство этих ошейников зиждилось на неизвестном мне веществе, с довольно странной структурой. Признаться, меня очень заинтересовал этот материал. Под воздействием электромагнитного поля определённых характеристик, он мог блокировать работу Х-гена, в организме мутанта. Мне стало интересно сможет ли этот минерал воспрепятствовать другим способностям, не связанным с X-геном, но я оставил это на потом.
— Ну так что, кого будем сажать на цепь? — поинтересовалась Ванда, из-за моей спины разглядывая, как я разбираю ошейники.
— Тебя, — усмехаюсь я, извлекая слабо светящийся синим в видимом световом диапазоне минерал из ошейника.
— Ты сейчас выглядел, как типичный злодей, собирающийся предать главного героя, ты в курсе? Только не говори, что Бобби уже стоит за моей спиной, чтобы неожиданно напасть!
— Неужели ты настолько низкого обо мне мнения? — притворно обижаюсь я, — знаешь, если у тебя есть какие-либо неотложные дела, то сейчас самое время их выполнить.
— С чего это?
— Просто в ближайшие недели, а может и месяцы, тебе придётся провести на больничной койке. С таким обилием опухолей, как у тебя, вылечить рак будет, пиздец, как сложно… и больно.
Ванда шокировано смотрит на меня. Она даже перестаёт дышать на какое-то время, пока осмысливает сказанное.
— Ты не шутишь? — наконец выпускает воздух из лёгких наёмница.
— Я абсолютно серьёзен. Это, — я продемонстрировал ей колбу с сывороткой, — то, что может побороть рак. По крайней мере я на это надеюсь.
—Так быстро! Блядь, я даже не надеялась… чёрт, парень, ты действительно сделал это.
Растерявшая в миг всё своё красноречие женщина, упала на стул рядом со мной. Она словно не знала, что ей делать, плакать или смеяться.
— Эй, не факт, что всё получится с первого раза. Вполне вероятно, что твой организм не сможет справиться с нагрузкой и нам придётся начинать всё с начала. Видишь ли, проблема в твоей мутации, пока она работает, твой организм будет препятствовать лекарству, поэтому нам нужен подавитель. Но, как только исцеляющий фактор отключится… сама понимаешь, раковые клетки уже заполонили всё твоё тело.
— Да плевать! Я однажды проходила три дня с этой штукой, я выдержу.
— Серьёзно? — присвистнул я, — три дня? Как минимум, это значит, что твоя способность частично продолжала работать даже под блокатором, обычный человек с таким уровнем распространения болезни не продержался бы и часа! Но трёх дней всё равно недостаточно. Моя сыворотка препятствует образованию новых раковых клеток, но старые опухоли никуда не денутся. Таким образом нам придётся искусственно поддерживать твой организм и стимулировать клеточную регенерацию другими способами, пока все клетки твоего организма не обновятся. Возможно придётся задействовать симбионта, чтобы не дать тебе умереть.
— Паркер, делай всё что угодно, плевать насколько это будет тяжело и опасно.
— Хорошо. Но насчёт опасности, не переживай. Если я почувствую, что мы не справляемся, то просто сниму блокатор и регенерация вернёт всё на круги своя.
*** Неделю спустя, лаборатория Коннорс ***
— Добрый вечер, профессор, вижу, вы вновь вернулись к работе? — я перехватил Карен у самого входа в её кабинет.
— Питер, рада тебя видеть. Как видишь, я вновь преподаю. Веду курс лекций в университете… но насчёт этого, — женщина посмотрела на дверь лаборатории, — я не уверена, что стоит возобновлять проект… понимаешь, я потеряла уверенность, я не знаю, что сказать людям, все ждут, что я раскрою величайшую медицинскую загадку в истории…
Карен и правда выглядит несколько подавленной. Оно и понятно, проект всей её жизни оказался пустой тратой времени, даже больше, её ошибки едва не стоили ей всего. Я уже видел такой взгляд не единожды. Впрочем, ей повезло гораздо больше, чем Курту. К тому же, она вернула свою руку, это ли не успех?
— Я принёс вам кое-что. Взгляните, — я передал Карен флешку с данными по вакцине.
— Что это? — спросила женщина, — разве мы это уже не проходили? В тот раз всё закончилось ужасно.
Ну да, однажды я уже пришёл к Карен с данными исследований моего отца, и чуть всё не испортил.
— Не так плохо, как вы думаете, — возражаю я, — я согласен с тем, что, в силу некоторых причин, массовое использование вашей сыворотки невозможно, но это ещё не конец… однако об этом лучше поговорить внутри.
— Да, конечно, — Карен поспешно открыла лабораторию, и мы зашли внутрь.
В помещении уже мало что напоминало о погроме, устроенном Рептилией и Веном. Неисправное оборудование было заменено, стены восстановлены, университет явно не скупился, когда дело касалось работы Коннорс.
Запустив компьютер, Карен приступила к просмотру файлов на принесённом мной съёмном носителе.
— Ваша сыворотка, — попутно начал я объяснять свой замысел, — несмотря на очевидные недостатки, весьма успешно справлялась с возложенными на неё задачами. Я взял на себя смелость использовать её как основу, но вместо генов ящерицы, я поместил в формулу один единственный ген. Этот ген я обнаружил в крови слонов. Это…
— Ген-супрессор опухолей, отвечающий за препятствие митоза клеток с повреждённой ДНК, — возбуждённым голосом перебила меня Карен, перелистывая файлы, — слоны и киты не болеют онкологическими заболеваниями! И это работает? Тебе удалось?
Она очень быстро уловила суть моей идеи, доказывая, что я был прав в своих суждениях.
— Нам удалось, — поправил Коннорс я, — это наш общий проект, ведь я использовал ваши наработки по скрещиванию видов.
— Ты это серьёзно? — наконец оторвалась она от экрана, впившись в меня взглядом, — это же величайшее медицинское открытие века! Ты правда готов этим со мной поделиться?
— Не думаю, что “поделиться” — верное слово. Это изначально такой же ваш проект, как и мой, — улыбаюсь я в ответ на её бурную реакцию.
— Чёрт! Питер, ты так похож на своего отца! Вы двое, наверное, самые честные учёные из всех, кого я знала в жизни! Вот почему у мужчин редко получается добиться больших успехов в науке, мужчины-учёные слишком прямолинейны.
— Хах… — подавился своими словами я, услышав такое суждение.
— Но, чтобы продолжить это исследование понадобится щедрое финансирование, мы должны привлечь инвесторов, — взволновано продолжала Карен, — правительство… хотя желающие проспонсировать такое сами выстроятся в очередь, когда поймут, с чем имеют дело… нужно начать проводить испытания, как можно скорее…
— НЕТ! — обрываю я её монолог, — во-первых, испытания уже проведены. На человеке.
— Что? Но это же незаконно! Господи, неужели ты ставил опыты на людях?
— Не совсем опыты. В общем, у меня есть знакомая, обладающая исцеляющим фактором, и она больна раком. Раковые клетки в её теле постоянно отмирают и восстанавливаются. Всё её тело одна сплошная раковая опухоль.
— Боже, это ужасно! — очень эмоционально отреагировала Карен.
— Более того. Её регенерация настолько сильна, что никакие лекарства, яды и токсины не действуют на неё должным образом. Включая, эту или любую другую сыворотку, организм Ванды просто уничтожает всё чуждое и восстанавливает успевшие измениться участки. Мне пришлось подавить её регенерацию, чтобы начать процесс излечения. Если бы лекарство не сработало или сработало неверно, мы всегда могли снять подавитель и регенерация исправила бы любые вмешательства в организм. Таким образом она стала для меня идеальным подопытным. Уже неделю, как её регенерация подавлена, и до сих пор она не умерла, а вчера её состояние заметно улучшилось, количество раковых клеток идёт на убыль. Её организм начал восстанавливаться. Всё её тело было сплошной раковой колонией, и если с ЭТИМ смогло справиться наше лекарство, то и обычный рак оно вылечит!