Даша заговорщицки ей подмигнула.
— Проверьте, что он съел на завтрак. Кстати, — обратилась она к Глебу, — я знакома с одним английским лордом, у которого ваша фамилия. Он, случаем, вам не родственник?
— Даже не однофамилец, — огрызнулся Глеб и слегка оттеснил географичку плечом. — Галь, извини… у инспектора имеются замечания по уроку. Нам поговорить надо. — С этими словами он закрыл перед ней дверь.
Даша не спеша надела дубленку.
— Учитель французского, значит? — усмехнулась она. — Зарплата, ясное дело, маленькая — вот и подрабатываешь телохранителем. Ситуация житейская.
— Рад, что ты понимаешь, — в тон ей отозвался Глеб. Дверь подергали. Глеб выглянул.
Географичка смотрела умоляюще.
— Заглянешь ко мне после уроков?
— Постараюсь. — Глеб закрыл дверь и крепко сжал ручку. Даша пошарила в карманах своей дубленки.
— Черт! Листок твой дома оставила!.. Что ты там накорябал?
Глеб пожал плечами.
— Кое-какие мыслишки.
— Так ты еще и математик?.. Ладно, листок-то зачем выбросил? Все равно ведь я его нашла.
Глеб вздохнул.
— Надо было мне его съесть. Чтоб никаких улик.
Даша улыбнулась.
— Иди в задницу, понял! Чем больше я тебя знаю, тем больше тайн. Это утомляет…
Дверь снова подергали. Потом еще. И поскольку Глеб не отпускал ручку, в дверь заколотили.
— Ну, Галина Даниловна, — буркнул Глеб, разжимая пальцы, — вы меня достали!
В кабинет вошли двое субъектов в ладно скроенных пальто и при галстуках.
— Грин Глеб Михайлович? — обратился к Глебу один из них и без всяких околичностей предъявил удостоверение. — Лейтенант Кислицын, ФСБ. Не могли бы вы проехать с нами?
Даша приблизилась и, сверкая глазами, полюбопытствовала.
— Собственно, зачем?
Лейтенант Кислицын, приятный мужчина без особых примет, окинул ее цепким взглядом. И то, что он увидел, безусловно, произвело на него впечатление.
— Простите, с кем имею честь? — едва ли не галантно осведомился он.
— Коллега по работе, — прищурилась на него Даша. — Вам показать документы?
— Не обязательно, — улыбнулся лейтенант. — У нас вопросы к Глебу Михайловичу. Коллеги по работе могут не беспокоиться. Разве что во внеслужебное время… Глеб Михайлович, пожалуйста, пройдемте к машине.
Звонок возвестил окончание перемены.
— Вот мои лентяи-то обрадуются, — усмехнулся Глеб. — Могу я предупредить завуча, что урок отменяется?
Господа из ФСБ переглянулись.
— Можете, — кивнул лейтенант Кислицын, — мы вас проводим. Всего хорошего, коллега по работе, — улыбнулся он Даше.
В сопровождении двух чекистов Глеб прошествовал по коридору мимо глазеющих на него школьников.
Стряхнув оцепенение, Даша выбежала из здания школы, вскочила в свою «хонду» и доехала до ближайшего таксофона. По счастью, в кармане у нее завалялось несколько жетонов. Она позвонила олигарху Лосеву на «сотовый».
— Слушаю, — раздраженно отозвался Виталий Петрович.
— Дядька, это я, — сказала Даша.
— Я занят, — буркнул олигарх. — Перезвони через час.
— Я тебе дам через час! — повысила голос Даша. — Глеба арестовали!
В трубке возникла пауза.
— Какого еще Глеба?
— Которого ты мне прислал! Его на Лубянку забрали!
На сей раз пауза была подлинней.
— Чего ты от меня хочешь? — сердито осведомился олигарх.
Голос Даши сделался медоточивым.
— Милый дядя, ты ведь знаешь, я была трудным ребенком: курить начала, матом ругалась… Тебе продемонстрировать?
— Обойдусь. Я не уверен, что в силах ему помочь. Могу подыскать тебе другого телохранителя.
Изумрудные глаза Даши потемнели от ярости, но голос оставался тихим.
— Даю тебе час, мой золотой. Если ты его не вытащишь, я могу плохо о тебе подумать. А если я подумаю о тебе плохо, ты горько пожалеешь, что ты мой родственник. Я понятно выражаюсь?
После очередной паузы Виталий Петрович вдруг хохотнул:
— Это шантаж?
— Нет! — рявкнула Даша. — Это ультиматум!
Олигарх рассмеялся:
— Нахалка, ты меня забавляешь! Ладно, сиди дома и не дергайся…
— Нет, брат моего папы! Я еду на Лубянку и жду тебя у главного входа! Поторопись, иначе будет не до забав! — Даша резко повесила трубку.
Кабинет на Лубянке, в который ввели Глеба, был невелик и скромен. Два конвоира в добротных пальто бесшумно исчезли, оставив задержанного наедине с господином в тщательно отутюженном сером костюме. Ростом этот господин явно удался, притом был тощ и прям как трость. Заложив руки за спину, он расхаживал по кабинету с непроницаемым лицом.
— Садитесь, — коротко обронил он.
Глеб сбросил куртку на спинку стула и сел, положив ногу на ногу. Хозяин кабинета, окинув его оценивающим взглядом, как бы с удивлением уточнил:
— Вы Глеб Михайлович Грин?
Глеб чуть наклонил голову:
— С вашего позволения.
Господин в сером костюме отвернулся вдруг к окну, выставив на обозрение отглаженную прямую спину. После продолжительного молчания он резко объявил:
— Ничего не понимаю.
— Я тоже, — поддакнул Глеб. Он готов был побиться об заклад, что хозяин кабинета изрядно пьян, хоть и держится молодцом.
На столе зазвонил внутренний телефон. Господин в сером снял трубку.
— Да, Владимир Григорьевич, — отозвался он бодро, — мы как раз беседуем… Разумеется, Владимир Григорьевич. Все, что предусмотрено в подобных случаях… — Он слегка отодвинул трубку от уха и, к изумлению Глеба, ему подмигнул. — Конечно, никакого миндальничанья… Так точно, господин генерал-лейтенант! — Положив трубку на рычаг, он уставился на Глеба красными отёчными глазами.
— Разве дела мои так плохи? — вежливо поинтересовался Глеб.
Присев наконец за стол, хозяин кабинета повторил:
— Ничего не понимаю.
Глебу это, мягко говоря, стало надоедать.
— Так, может, я пойду? — предложил он. — Когда поймете, созвонимся.
Господин в сером усмехнулся лишь уголками губ. Его гладко выбритые щеки были болезненно бледны.
— Глеб Михайлович, — доверительно проговорил он, — кто-то очень сильно под вас копает. У вас нет идеи, кто бы это мог быть?
Глеб постарался не выдать своего удивления.
— Нельзя ли узнать, о чем вообще идет речь? — сухо проговорил он. — И с кем я имею дело в вашем лице?
— Полковник Рюмин, — запоздало представился хозяин кабинета, — Борис Викторович. Я отец Лёни Рюмина из 9-го «Б». Много про вас наслышан.
— А-а… — улыбнулся Глеб. — Бывают в жизни встречи.
— И не говорите. Так вот, Глеб Михайлович, на вас поступило заявление от французской подданной Эллен Вилье, проживающей в данное время в Москве. Она утверждает, что вчера вечером в доме ее подруги Шлыковой Марьи Павловны вы пытались ее изнасиловать. Спасло ее якобы лишь вмешательство этой самой подруги, которая под угрозой зажигалки в форме пистолета заставила вас ретироваться.
Глеб кисло усмехнулся.
— Интересная история.
— Весьма, — кивнул полковник Рюмин. — Но это лишь семечки. Главное в том, что мадам Вилье утверждает, будто вы некий лорд Майкл Грин, прибывший в Россию по заданию британской разведки.
— Даже так? — улыбнулся Глеб.
Полковник тонко улыбнулся в ответ.
— Ни больше ни меньше.
Глеб развел руками:
— Не знаю даже, что сказать. Вы можете меня проверить и…
— Уже проверили. Это было нетрудно. А учитывая то, что, по нашим оперативным данным, актриса Вилье… говоря деликатно, высокой нравственностью не блещет да к тому же еще ширяется, дело о попытке изнасилования также не стоит выеденного яйца. Мадам, вероятно, приняла желаемое за действительное. И по моему разумению, писульку ее следовало просто выбросить в клозет. Но, как ни странно, ей дали ход, и на меня сильно давят…
— Почему вы мне об этом говорите? — перебил Глеб, выразительно оглядев потолок и стены.