‒ Ты кто таков есть? ‒ старик смотрел на него сурово поверх огонька в плашке с пахучей жидкостью.
‒ Фил... ‒ незадачливый мародер рассмотрел в слабом свете длинные косматые волосы, всклокоченные брови и густую бородищу до пояса.
‒ Фил, Фил... зоофил... Имя-то нормальное у тебя есть? Впрочем... Ты зачем сюда приперся, счастья захотелось?
‒ Какое там счастье! Меня Штырь один на бабки поставил. Вот я и...
‒ Понятно. Не в деньгах счастье-то... ‒ собеседник как будто ушел в себя.
‒ А ты сам кто вообще? ‒ решился нарушить молчание Фил.
‒ Живу я здесь... ‒ мрачно ответил старик.
‒ И давно?
‒ Твою мамку на свиданки водил...
Страшная догадка мелькнула в голове Фила. Он резко подскочил и ударился о низкие балки, да так, что искры закружились в глазах.
‒ Ты чего вскочил?
‒ Ты... ты, кии...
‒ Кибрид, кибрид. Леший я.
‒ А почему ты меня не... это...
Бородач картинно подпер кулаком колено:
‒ Да вот случился у меня давненько сбой сетевого подключения. Хотели в диагностику отдать. Не отдали, на твоё счастье. Я тут подумал, а оставался бы ты у меня. А что: синтезатор пищи есть, укрытие от твоего Штыря. Такие как он долго не живут. Или сам помрет, или забудет про тебя, подумает, что кони двинул. Ну сам подумай, ну пронесёшь ты ему эти деньги, а он тебе: «Смог столько набрать, еще наберешь». И хорошо если не грохнет сразу. А у меня ты, почитай, первый гость за лет шестьдесят. Единственный, кто до леса добрался...
‒ Ты отчего умный такой?
‒ А ты поживи подольше, еще не то скумекаешь. Времени, хоть по банкам закатывай. Работник один, покойничек ныне, оставил библиотечку. Так, чепуха, сортирный детектив да криминал, зато много... А ты, это... чай пить будешь? Горяченький...
Фил только кивнул и вновь уселся за стол, а хозяин заковылял хлопотать о чае. «Счастье не счастье, а хоть какая удача мне улыбнулась, жив пока ‒ и славно. Протянули соломинку ‒ хватайся и тащи задницу из дерьма, в которое сам же угодил! Побарахтаемся... Тьма укроет, а тут её ‒ с избытком...»
Высоко над комнатой, где он находился, гасли огоньки светлячков, замолкали песни цикад, кибриды занимали свои ячейки и выключались до поры. В павильон приходила ночь. Черная, глухая. Полная спасительной тишины туннелей и черной мглы сумрака поверхности. Для каждого живого на Земле она стала спасительным покрывалом, матерью хранительницей. Ночь, которую не рассечет ни один луч света. Ночь без конца...