«Не дыши», предупредил он Кэтти-бри, и изогнулся вдоль верха ограды, чтобы как можно лучше укрыться в тени близлежащего сталагмита.
Если бы в крепости Баэнре не было света, их бы обнаружили наверняка, теплые тела были хорошо заметны на фоне холодного камня колонны. Но огни горели, в том числе и факелы, и солдаты Баэнре в карауле не использовали инфравидение. Они прошли едва ли в дюжине футов от пришельцев, но Артемис Энтрери был мастером искусства укрывания в тенях, и они не обратили внимания на странный выступ на еще недавно гладком сталагмите.
Когда они ушли, Энтрери вытянулся в стоячее положение, и повернулся так, чтобы Кэтти-бри могла уцепиться за сталагмит. Он имел в виду лишь короткий отдых, но девушке не терпелось действовать, она отцепилась от него и полускользнула, полускарабкалась вниз по колонне, спрыгнув на территорию крепости.
Энтрери спустился по решетке, сдернул маску и посмотрел на нее, полагая ее действия несдержанными и глупыми.
Кэтти-бри не отвернулась, напротив смерила ненавистного убийцу опасным взглядом и прошептала, «Где?».
Энтрери запустил ладонь в карман и нащупал медальон, повернулся несколько раз, ища в каком направлении он становится самым горячим. Впрочем, местонахождение Дриззта он предположил еще прежде чем его подтвердил медальон: гигантская колонна, самое охраняемое место во всей крепости.
Им приходилось надеятся лишь на то, что большинство лучших солдат Баэнре находились сейчас на церемонии.
Добраться до здания было не сложно, на пути было немного солдат, зато много теней, и доносившиеся из храма звуки заглушали любой шум. Ни один Дом не стал бы бояться атаки или навлекать на себя гнев Паучьей Королевы, атакуя во время высшего ритуала, а поскольку любая мыслимая угроза Дому Баэнре могла исходить лишь от другого Дома, охрана крепости была минимальна.
«Там», прошептал Энтрери, когда он и Кэтти-бри вышли к стенам, прилегающим к двери в огромный пустотелый сталагмит. Энтрери мягко потрогал каменную дверь, пытаясь ощутить наличие ловушек (хотя понимал, что любая ловушка окажется скорее всего магической, и он найдет ее только когда она разрядится ему в лицо). К его изумлению, дверь неожиданно поднялась, изчезая в отверстии наверху дверного косяка, открывая их взглядам узкий, тускло освещенный коридор.
Обменявшись озабоченными взглядами с Кэтти-бри, они, после долгой тихой паузы, одновременно шагнули вперед – и облегченно вздохнули, когда поняли, что они все еще живы и стоят в коридоре.
Облегчение, однако, было недолгим, его отогнал гортанный крик, возможно вопрос. Прежде чем спутники могли распознать слова, огромный мускулистый гуманоид, не меньше семи футов в высоту и перекрывавший собой пятифутовую ширину коридора, направился к ним, почти полностью закрыв собой свет.
Фигура существа и характерная бычья голова не оставляли сомнений в его происхождении.
Кэтти-бри чуть не выпрыгнула из башмаков, когда за ней закрылась дверь.
Минотавр снова прогудел вопрос, на языке дроу.
«Он спрашивает пароль», прошептал Энтрери. «Я так думаю».
«Ну так скажи его».
Легче сказать, чем сделать, понимал Энтрери, поскольку Джарлаксл никогда даже не упоминал о паролях к зданиям Баэнре. Энтрери пожалуй поднимет этот вопрос в следующей беседе с наемником – если она у них будет.
Минотавр надвигался угрожающим шагом, размахивая заостренным адамантитовым прутом.
«Как будто минотавры и без того не опасны, еще и вооружать их оружием производства дроу», шепнул убийца Кэтти-бри.
Еще один шаг, и минотавр остановился едва в десяти футах от пары.
«Усстан бебол… усстан белбау улу… дос» выдавил Энтрери, помахивая мешочком на поясе. «Досст?»
Минотавр остановился, и потер бычью морду.
«Что ты сказал?» прошептала Кэтти-бри.
«Понятия не имею», признался Энтрери, хотя думал, что вроде бы он упомянул что-то о подарке.
Низкое рычание вырвалось из горла терявшего терпение стража.
«Досст?» громко спросила Кэтти-бри, держа лук в одной руке, и изображая радость. Она широко улыбнулась и с глупым видом закивала головой, как будто предлагая лук, одновременно залезая другой рукой в складки плаща, нашаривая стрелу в колчане на бедре.
«Досст?» снова спросила она, и минотавр ткнул себя в грудь огромным грубым пальцем.