Ханнер вовсе не был уверен, что эти люди знают, чего добиваются столь пристальным вниманием, но, очевидно, что-то у них на уме было и, судя по взглядам, которые они бросали на каждого кто входил или выходил, намерения их были враждебными. Те чародеи, кто мог летать, чтобы миновать это сборище, прибывали со стороны сада, те же, кто не мог, – подходили осторожно, а потом быстро мчались через ворота к дверям.
Эти упорные соглядатаи не нравились никому в доме, но сделать с ними ничего было нельзя. На улице может стоять любой. Пока они стояли за железной оградой, Фаран не мог разогнать их.
И они стояли, а Ханнер все больше тревожился. Если он поднимется на третий или четвертый этаж, то укроется и от наблюдателей, и от толпы чародеев.
– Идем же, – позвал Фаран. Сам он был на полпути к лестнице.
Но в эту минуту монотонный шум на улице вдруг стал громче. Фаран и Ханнер застыли. Чародеи умолкли.
Перемену заметили все. Перед домом раздавались вопли и крики, хотя разобрать, о чем речь, изнутри было нельзя. Разношерстное сборище чародеев заволновалось. Кое-кто, подойдя к окнам, выглядывал из-за штор.
– Кровь и смерть! – пробормотал Фаран. – Что там еще? – И вместо лестницы направился к двери.
Ханнер двинулся следом.
Фаран распахнул дверь настежь и встал в проеме, глядя наружу – и полностью лишив Ханнера возможности что-либо увидеть.
– Что там? – спросил юноша.
– К нам гости, – сообщил Фаран. – В мантиях магов.
– Итиния?
– Нет. Старик и юноша, я их раньше не видел.
– Откуда они узнали, где мы? – спросил позади Ханнера кто-то незнакомый.
Ханнер видел, что Фаран с трудом остается вежливым.
– Они маги, – сказал он. – Вы не маги, но и то узнали. А уж вон те, перед воротами, наверняка не держат это в секрете.
– Проучите этих чародеев! – крикнули из толпы.
– Маг и подмастерье – вряд ли от них будет много вреда, – заметил Отисен. Он подошел к Ханнеру и встал рядом.
Ханнер фыркнул.
– Если Гильдия решила прикончить нас, им вообще незачем приходить сюда. Полагаю, они с вестью. – Он взглянул на Фарана. – Возможно, талисман не сработал.
– Думаю, Итиния пришла бы сама или прислала... – Фаран не договорил: незнакомцы повернули и под пристальными взглядами соглядатаев через открытые ворота вошли в небольшой двор.
– Приветствую вас, – произнес он. – Я лорд Фаран, бывший главный советник лорда Азрада.
– Я Манрин-Маг, – отозвался старший из пришедших, коренастый, среднего роста старец в белой с золотом мантии. – А это Ульпен из Северного Харриса. Я понимаю так, что вы здесь собираете чародеев?
Фаран вскинул голову.
– Не хотелось бы обижать тебя, магистр, но какое вам дело, если и так? Вы пришли сюда от имени Гильдии?
– Гильдии? Нет. От имени себя самого. Если нам будет позволено войти и побеседовать – по возможности, наедине, – я с радостью объясню. – Он глянул через плечо на старика, вперившего в них взгляд из-за ограды.
Фаран проследил взгляд Манрина, поклонился и отступил в сторону.
– Входите и будьте как дома.
То что они увидели, совершенно потрясло магов. Правда Ханнер не был уверен, что поразило их больше: великолепие убранства, толпящиеся кругом чародеи или разнообразие одежд – от придворного шелка лорда Фарана до обносков Зарека. Манрин поспешно принял невозмутимый вид, Ульпен же озирался с откровенным изумлением.
– Вы хотели побеседовать с глазу на глаз? – напомнил Фаран.
– Если можно, – кивнул Манрин.
– Тогда пройдем в мой кабинет. – Фаран указал на лестницу и сделал шаг в ее сторону.
– Конечно. – Манрин кивком велел Ульпену следовать за собой и присоединился к Фарану. Видя это, Фаран кивнул Ханнеру.
– С нами пойдет лорд Ханнер, – объявил он.
Отисен метнул на Ханнера завистливый взгляд и отошел.
Сначала Ханнер не был вполне уверен, какой именно кабинет имел в виду его дядюшка: на первом этаже кабинет был, а на втором, насколько он успел заметить, – нет; но все сомнения отпали, когда Фаран отпер дверь на вторую лестницу, что вела на третий этаж.
– Простите, тут пыльно, – извинился он, – я не разрешаю слугам убираться здесь.
Манрин пробурчал в ответ что-то вежливое. Ханнер провел ладонью по перилам и тут же чихнул: пыли и впрямь было предостаточно. Ульпен ничего не трогал и ничего не говорил: он выглядел испуганным. Интересно, подумал Ханнер, чего это он боится: того ли, что очутился среди чародеев, или у его страха другая, особая причина?
С верхней площадки Фаран повел всех по широкому коридору. Стены здесь были выкрашены в белый цвет, пол устилал потертый красный с золотом ковер. Пышность нижних этажей отсутствовала, даже длинная подпалина на стене осталась не закрашенной. А ведь горело довольно давно, отметил про себя Ханнер, вон как пыль и паутина наросли...
Фаран отворил дверь и пропустил гостей в большую, тускло освещенную комнату. Пока остальные неуверенно топтались у входа, Фаран раздернул тяжелые шторы на двух больших окнах, и предзакатное солнце заглянуло в комнату, заставив пылинки плясать в своих лучах и осветив несколько кресел и комоды вдоль стен.
Не очень-то это походило на привычные Ханнеру кабинеты: ни стола, ни конторки, а всех книг – стопка толстых тетрадей на одном из комодов. Да и волшебного тут тоже ничего не было, так что оставалось совершенно непонятно, зачем держать все это под замком, хотя – кто знает, что хранят в себе эти комоды?
Однако для разговора без помех комната вполне подходила.
Фаран указал гостям на кресла и выдвинул одно вперед – для себя.
– Ну, магистр, – проговорил он, усевшись, – зачем вы пришли сюда?
– Я узнал, что вы собираете здесь чародеев и пытаетесь защитить их от нападок после беспорядков Ночи Безумия. – Манрин осторожно опустился в кресло.
– Примерно так все и обстоит, – согласился Фаран. – – И что с того?
Манрин и Ульпен обменялись тревожными взглядами.
– В таком случае, – сказал Манрин, – мы хотели бы присоединиться к вам.
Фаран склонил голову набок.
– Но вы же ведь маги? – удивился Ханнер.
– Маги, – признал Манрин. – Но мы к тому же еще чародеи.
Он огляделся, подыскивая подходящий предмет, и одна из тетрадей вдруг взмыла над комодом., повисела немного в воздухе и аккуратно опустилась обратно.
Фаран и Ханнер молча наблюдали за происходящим; потом Фаран спросил:
– Твой подмастерье – тоже?
– Он не мой подмастерье, – покачал головой Манрин. – Он ученик Абдарана – Абдарана Белого, деревенского мага средней руки. Но мальчик чародей, как и я, поэтому-то я и привел его с собой.
– Это правда? – поинтересовался Фаран у Ульпена.
– Да, хозя... да, милорд. Наставник Абдаран привел меня к магистру за советом, а магистр Манрин отвел меня к магистру Перинану, а магистр Перинан послал нас к магистру Итинии, а уж потом мы пришли сюда.
– Так все они знают, что вы чародеи? – Брови Фарана сошлись. – Зачем же вам понадобился разговор наедине?
– Они ничего не знают, – быстро произнес Манрин. – Абдарану известно про Ульпена, но не думаю, чтобы другие допускали возможность для мага оказаться подобным образом зараженным. Держа с ними совет, я выступал как лицо незаинтересованное и вынудил Перинана послать нас к Итинии – точнее, в Этшар Пряностей. Так мы могли попасть сюда быстрее всего.
– Перемещающий Гобелен?
–Ты знаешь про них? – поразился Манрин.
– Я про них слышал, – кивнул Фаран, – но никогда не видел в действии.
– Они весьма удобны: мы преодолели сорок лиг в мгновение ока.
–Это было потрясающе! – воскликнул Ульпен, впервые оживляясь (вообще в первый раз показывая признаки жизни, подумал Ханнер). – Мы просто коснулись его!
– Да, да. – Манрин вновь обратился к Фарану. – Как бы там ни было, мы явились в город, заглянули к Итинии, дабы создать впечатление, будто пришли к ней за советом, и явились сюда. – Он помолчал. – Вы поняли, почему мы пришли?
–Я предпочел бы услышать объяснение.
Манрин вздохнул.
–Все просто. Мы хотим жить. А сейчас неясно, будет ли нам это позволено. По словам Итинии, ваш правитель, лорд Азрад, намерен перебить всех чародеев; наш лорд Эдерд пока не склонен к этому, но поговаривает об изгнании.