― Вчерашний гость! «Кто»…
― Я его сегодня не видел, ― начал Егор, и тут откуда-то сверху донесся ликующий Васькин голос:
― Взрослые! Привет!
Они одновременно развернулись, задрали головы и остолбенели. С верхушки холма им махала рукой маленькая мальчишеская фигурка. Минуту стояла потрясенная гробовая тишина, потом Ника тихо засмеялась.
― Мы бы еще дольше собирались, ― сказала она весело.
Егор принялся быстро стаскивать с себя тяжелый пояс. Минуту назад он чувствовал себя крестоносцем, отправляющимся в Святую землю, а сейчас…
«А сейчас я чувствую себя идиотом!» ― признался он себе мрачно. И тихонько проползла в голове ядовитая мысль: «Ну, Васька, ну, паршивец!..»
― Паршивец! ― громко закричал Степка, и Егор невольно вздрогнул. ― Я тебе шею сверну!
― Не нервируйте его! ― одернула Ника. Сложила руки рупором и крикнула: ― Молодчина, Васька!
― Я знаю, ― ответил малолетний герой без особой скромности. ― Вы бы еще дольше совещались!
Он заплясал на срезанной верхушке холма. Заходящее солнце ярко освещало его ловкую обезьянью фигурку.
― Осторожно! ― застонал Степка. ― Упадешь ведь!
― Ни за что! ― отчеканил Васька по складам. И лукаво спросил: ― Веревку вам кинуть или как?
От такой наглости Степка с Егором потеряли дар речи и только грозно сопели. Ника уселась на землю и расхохоталась. Ей вторил тоненький смех Васьки.
― Как хочешь! ― весело крикнула она, отсмеявшись. ― Только одному тебе скучно будет!
― Точно! ― сказал Васька, поразмыслив. И милостиво добавил: ― Ладно, бросаю.
― Кошку укрепи! ― торопливо закричал Степка. ― Хорошенько укрепи, а то она нас не выдержит!
― Знаю, знаю, ― отозвался Васька снисходительно.
Он с размаху всадил цепкие крючья в мягкую землю. Затем прыгнул на них и с ожесточением принялся втаптывать «кошку» поглубже.
― Выдержит, ― приговаривал Васька. ― Куда денется…
Поднял веревку, привязанную к крючьям, подергал ее и крикнул:
― Нику выдержит точно, а вас не знаю…
― Ну, паршивец, ― только и смог сказать Степка. ― Господи, кого же я породил!
― Вот именно! ― поддакнул не менее взбешенный Егор.
― Он шутит! ― вступилась Ника. ― И вообще, хватит пререкаться. Не видите ― темнеет…
Солнце уходило за багровый горизонт. Из-за Дона показался край длинной черной полосы.
― Гроза идет, ― сказал Степка.
― Нужно поторапливаться, ― повторила Ника.
Сложила ладони у рта и крикнула:
― Вась, я к тебе! Бросай веревку!
Васька размахнулся. Веревка совершила короткий полет и упала прямо у ног Ники.
― Я пошла, ― сказала она.
И прежде чем приятели успели что-то сказать, она ухватила толстую бечевку и начала ловко карабкаться по пологому склону.
― Ну, дает! ― восхищенно пробормотал Степка, не отрывая от нее глаз. ― Ну, спортсменка!
Ника добралась до густых зарослей кустарника под вершиной всего за несколько минут. Одной рукой отвела в сторону гибкие ветки, заглянула за них.
― Есть! ― закричала она торжествующе.
Сердце Егора подпрыгнуло вверх и застряло в миндалинах.
Есть! Ему не померещилось!
Васька улегся на краю холма. Двумя руками вцепился в веревку, удерживая ее в нужном положении. Ника балансировала напротив зарослей, скрывающих вход в пещеру. Вот она оттолкнулась обеими ногами от склона, отлетела назад и, как снаряд, обрушилась в невидимую глазу полость за ветками.
― Господи, ― невольно сказал Егор. ― Она живая?
Кусты раздвинулись, оттуда высунулась темноволосая голова.
― Есть! ― снова закричала Ника. ― Давайте сюда, быстро!
Васька ухватился за веревку, скользнул по ней вниз. Повис напротив кустарника, оттуда высунулась смуглая рука и ухватила его за ремень. Ника подтянула Ваську к себе, послышался треск сломанных веток, и Васька исчез из глаз.
Степка шумно перевел дух.
― Слава богу! ― сказал он. ― Наша очередь.
― Подожди! ― остановил Егор.
― Ты чего? ― не понял Степка.
Егор сходил к палаткам и вернулся обратно, отягощенный предметами первой необходимости.
― Аптечку пристегни к ремню, ― сказал он Степке, протягивая ему маленький сверток.
― Зачем?
― Затем! Вдруг кто-нибудь поранился?
― А-а-а… Мудро, ― оценил Степка и пристегнул кожаный кошелек к поясу. ― А лопата зачем?
― Там проход очень маленький, ― объяснил Егор. ― Я мальчишкой еле-еле втиснулся, сейчас никто из нас не пролезет. Даже Васька.
― Мудро! ― снова одобрил Степка.
― Фонари я возьму сам. И еще…
Егор застегнул за спиной приспособление под названием «кенгуру», в котором женщины носят грудных детей.