― Что? А-а-а! ― сообразил Егор. ― Да, конечно.
И он покосился на худенькую Полину, сидевшую рядом у окна. Бледное лицо запрокинуто на спинку сиденья, глаза закрыты…
― Где Тюбик? ― вдруг вскинулся Егор.
Ему в колено ткнулся холодный нос. Тюбик смотрел на Егора снизу.
― Все на месте, ― констатировал Степка, усаживаясь на место водителя. ― Слава богу! Проехали, ребята.
― А вещи? ― заикнулась было Ника.
― К дьяволу эти вещи! ― загремел Степка, трогая джип с места. ― Чтоб они провалились! Чтоб их украл любой желающий! Я здесь больше ни секунды не останусь!
Егор откинул голову и закрыл глаза.
― Вам плохо? ― спросил Васька.
Егор молча покачал головой. На него вдруг навалилась дикая, нечеловеческая усталость.
― Все в порядке, ― сказал он вяло.
Ника осторожно дотронулась до его ладони.
― У тебя руки в крови, ― сказала она робко.
Егор повернул голову и встретился с ней взглядом. Ему ужасно, мучительно захотелось ее поцеловать. И это было единственное желание, оставшееся у него.
Кроме желания свалится и уснуть, конечно.
― Смотрите, ― сказал Степка. ― Чья-то тачка.
Джип тяжело переваливался на размытых ухабах. Недорого от дороги стояла потрепанная «шестерка». Пустая, как отметил Егор машинально.
― Это не станичная, ― сказал Степка, разглядывая номера. ― Даже не знаю, каким ветром гостей занесло… Интересно, чья она?
― Наша, ― прошелестел сзади голос Полины.
Степка даже притормозил от изумления.
― Ожила? ― спросил он, глядя в зеркало заднего вида.
Полина облизала растрескавшиеся губы.
― Тошнит, ― сказала она слабо.
― Сейчас мы тебя в больницу отвезем, ― пообещала Ника. ― Потерпи.
Слабая улыбка тронула губы Полины.
― Юродивые, ― прошептала она так тихо, что услышал ее только Егор.
В станицу въехали глубокой ночью. Остервенело лаяли собаки, обычно спокойные днем, бросались на машину так, что приходилось сбрасывать скорость до минимума.
― С цепи сорвались, что ли? ― недоумевал Степка.
― Сегодня Ночь большой луны, ― напомнила Ника. ― Может быть, они это чувствуют…
Больница встретила их крепко запертыми дверями. На сигналы никто не реагировал. Егор со Степкой вышли из машины и заколотили в окна.
― Эй! Есть кто живой? ― орал Степка. ― Открывайте!
Через десять минут заспанный дежурный врач отпер замок.
― Это ты? ― спросил он, узнав Степана. ― Ну, чего разорался? Роженицу привез?
― Там в машине двое, ― начал Степка. ― Газом надышались.
― Наркоманы, что ли? ― не понял врач.
Степка обозлился.
― Слушай, ты… Кто из нас медик?!
― Тащите, ― велел обиженный врач.
Ромка в себя так и не пришел. Врач, как только увидел его лицо, тихо протянул:
― О-о-о…
И спросил, цепко оглядывая мужчин:
― Где это его так угораздило?
Егор со Степкой молча переглянулись.
― В машине, ― неожиданно ответила Полина. Она сидела на длинной больничной скамейке, прислонившись к стене. ― Мы уснули, забыли выключить печку. Если бы не они…
Она не договорила и медленно съехала на пол.
― Так, все, ― засуетился врач. ― Давайте, топайте отсюда, спасатели. Грязи понанесли…
― Их машина на въезде в станицу у дороги стоит, ― на ходу объяснял Степка.
― Ладно, ладно! ― приговаривал врач, толкая их в спину. ― Разберутся.
Выставил мужчин на улицу, дверь тут же захлопнулась.
Дождь разошелся еще сильней. Молния прошивала небо раскаленной иглой, ее расплавленный конец, казалось, доставал до земли.
― Батюшки! ― сказал Степка и поежился. ― Страсти-то какие!
И поторопил:
― Чего стоим? Быстро в машину!
До дома добрались еще через пять минут. Разбуженный Дениска только хлопал глазами, разглядывая мокрых, перепачканных людей, ввалившихся в прихожую.
― Господи! ― сказал он испуганно.
― Чего смотришь? ― весело закричал Степка. ― Иди, накрывай на стол! Тащи бутылку!
― Пап, ― попытался вмешаться Васька.
― А тебя не спрашивают! ― продолжал бушевать окончательно разошедшейся Степка. ― Быстро переодевайся!
― А ты?
― А я не растаю!
― Степ, у меня нет сил, ― сказал Егор с трудом. ― Я пойду лягу.
― Подожди!
Степка схватил его за руку.
― Один момент! ― сказал он торжественно.
Открыл спортивную сумку, которую зачем-то притащил из джипа, и сказал:
― Алле-оп!
Ника тихо вскрикнула. В руках Степки были две электроновые погребальные маски.
― Как я, а? ― хвастливо спросил Степка. ― Скажете, не молодец?