— Хорошо. Отец послал меня к руинам замка, потому что знал — кто-то из нормондцев должен появиться неподалеку от него. Ты была не первой, Татьяна, первым был Винсент, которого я схватил. Не учел лишь, что он потеряет перстень… Ну, да неважно. Твоего появления не ожидал ни я, ни папа. С самого начала создания нового мира он говорил, что мир не идеален, поскольку тебя в нем нет, но он не мог позволить тебе быть там! Если бы ты стала такой, какой он всегда хотел видеть тебя — любящей, заботливой дочерью, быть может, тебе бы и было отведено там место, но, увы… Папа с горечью признавал, что таковой ты не станешь никогда, — Андре глубоко вздохнул и как-то ссутулился, — Правда, прошедшие годы сильно изменили его. После того, как он пожертвовал собою ради нерожденного внука… А я в тот миг едва с ума не сошел, я думал, что наблюдаю гибель собственного отца! Я думал, его больше нет, думал, твои дружки убили его… Шесть лет я верил в его смерть, — парень вскинул голову, глядя на собеседницу потемневшими не то от гнева, не то от застарелой боли глазами, — Шесть лет, Татьяна! Ты все это время знала, что он жив, но он был у вас в плену, а я оплакивал его! Когда он вдруг постучал ко мне в дверь… Честно, я едва не потерял сознание. Но он был так ослаблен, так изнурен, что я не мог позволить себе этого — он сам едва ли не валился с ног! Не веря себе, я подхватил его, провел в квартиру, помог прийти в себя, и он все мне рассказал… Сейчас он говорит, что сознает свою вину перед тобой. Говорит, что всю жизнь делал тебя разменной монетой в своих играх, и раскаивается в этом. Говорит, что единственное его желание — жить в целой, полной семье, что он даже с племянниками хотел бы вновь установить мир! Он поможет вам, сестренка, — молодой человек хмыкнул и, взяв заварочный чайник, принялся разливать по чашкам настоявшийся чай, — Поможет справиться даже с Чеславом, хотя, признаюсь, я бы не хотел тыкать палкой в эту спящую собаку… Если рыжий узнает, что отец оказал вам помощь, он может ополчиться против нас. Но, увы! Старик слишком долго был в плену, слишком много передумал за это время. Сознаюсь, я бы не хотел оказывать вам помощь, особенно после всего этого… Но, боюсь, он меня не станет слушать и мне придется смириться с тем, что мы все — одна семья. И ты, и мои кузены, и наш общий предок… И знаешь, Татьяна, я сделаю это! Потому что я люблю своего отца и очень уважаю его решения. А теперь… — он глубоко вздохнул и, окинув взглядом наконец приготовленный к подаче на стол чай, покачал головой, — В знак примирения… Я раздам чай твоим друзьям. А ты отнеси его папе.
— Значит, предком моим является не только ла Бошер… — Альберт задумчиво потер подбородок и покосился на входящих в комнату Татьяну и Андре, — Но и Мактиере… Любопытно.
— Еще любопытнее то, что этот самый Мактиере жаждет твоей смерти, — Людовик насмешливо хмыкнул, принимая с подноса, поднесенного Андре, кружку с чаем, — Причем желает этого даже сильнее, чем мы! Хотя причин у него на порядок меньше.
— И этот человек говорил, что я постоянно пытаюсь его обидеть, — сын великого мага покачал головой и, негромко вздохнув, протянул поднос молчаливо улыбнувшемуся в ответ Эрику, — А сам только и делает, что обижает всех вокруг!
— Это кого, Мактиере, что ли? — Луи, глотнув чая, удивленно поднял взгляд от чашки, — Странно, не знал, что ты так о нем печешься. Так что нам делать-то? — взгляд его снова обратился к размышляющему о чем-то магу, — Мы тебе объяснили, что помочь нам еще и в твоих интересах, иначе эти маньяки-альтруисты еще и от тебя белый свет избавят. Что ты нам скажешь хорошего, дядя?
Альберт, благодарно улыбнувшись, принял из рук дочери чашку с чаем и, глядя на него, на секунду закусил губу. Пить напиток он пока не спешил, ожидая, когда тот остынет.
— Шесть лет… — наконец сорвался с его губ почти вздох, — Шесть долгих лет ни Чеслав, ни Анхель не давали о себе знать, ибо если бы дело обстояло иначе, вы бы непременно наведались ко мне в темницу… Что изменилось сейчас? — он поднял голову, окидывая собеседников долгим взглядом, — Эрик упомянул о каких-то газетах, что ты прочел в них, мой мальчик?
Эрик, уже тоже снабженный чашкой с горячим чаем, немного выступил вперед. Затем быстро оглядел всех своих спутников, ища в них поддержки, остановил взор на супруге, убедился, что с ней все в порядке и, мимолетно кивнув, вновь глянул на собеседника.
— Некоторое время назад… — негромко начал он, — В газетах стали появляться сообщения о жестоких и странных убийствах. Гибли молодые девушки, их находили растерзанными в их собственных квартирах… По всем признакам выходит, что они погибли от лап какого-то хищника, предположительно, волка. Двери в квартиры оставались распахнутыми, войти в них не составляло труда, девушек всегда находили в спальнях. Я считаю, что кроме Чеслава, это никто не мог бы совершить. Ричард полагает так же.