– Тацуми?
Я поднял взгляд. Юмеко, отделившись от остальных, стояла теперь передо мной. В спину ей бил свет от костра, и казалось, что от нее исходит оранжевое сияние. На ней по-прежнему был изысканный красно-белый наряд оммёдзи, который она надела в тот вечер, когда выступала перед императором, только теперь его широкие рукава были усеяны дырами, длинные волосы девушки растрепались, а на руках и лице темнели пятна грязи. Она мало походила на всеми уважаемую предсказательницу. Скорее, на крестьянку в маскарадном костюме, если не считать высоких ушек с острыми черными кончиками, которые торчали из волос, и пушистого хвоста с белым кончиком. От большинства людей эти лисьи приметы были скрыты, но с той ночи, когда Юмеко пробралась ко мне в душу, я видел их всегда. Они напоминали о том, что Юмеко – не совсем человек, а ёкай, кицунэ-полукровка.
Да и меня уже едва ли можно было назвать человеком.
– Можно с тобой посидеть, Тацуми? – тихо спросила Юмеко. Ее большие глаза золотисто блестели среди танцующих теней. Я кивнул. Она осторожно обогнула камни и устроилась рядом, прислонившись спиной к стене пещеры. Ее пушистый рыжий хвост скользнул по моей ноге. Удивительно, но я не отшатнулся, как раньше.
– Как ты? – спросила она.
– Живой, – ответил я, тоже вполголоса. – Это все, что я могу сказать наверняка. – Юмеко уставилась на меня вопросительным, ищущим взглядом, и я улыбнулся, слабо и горько. – Понимаю, к чему ты клонишь, Юмеко. И не знаю, что ответить. Я чувствую себя… иначе. Странно. Как будто… – Я попытался подыскать слова, чтобы описать невозможное. – Как будто во мне таится ярость… звериная жестокость, которая вырвется наружу, стоит только немного ее раззадорить.
Юмеко задумчиво нахмурилась.
– Когда Хакаимоно жил у тебя в сознании, ты постоянно с ним боролся, чтобы только не утратить контроль. Это похожее чувство? – спросила она.
– Нет, – ответил я и покачал головой. – Мы всегда были отделены друг от друга. Мы боролись за власть над одним телом, но оставались разными душами. И если… я по-прежнему Тацуми, то Хакаимоно как будто бы стал частью меня. И его кровожадная злоба может высвободиться в любой момент. А если я Хакаимоно, то Тацуми словно бы заразил меня своими человечьими мыслями, страхами и чувствами. – Я поднял ладонь и уставился на нее. С виду самая обыкновенная человеческая рука, но мне отчетливо помнились смертоносные когти, загибавшиеся на кончиках пальцев в ночь, когда я бился с армией Генно. – Думаю, будет лучше, если я уйду, – пробормотал я. – Я наполовину демон, и рядом со мной вы в постоянной опасности.
Я покосился на кицунэ, рассчитывая увидеть в ее золотистых глазах страх, но в них читалось только сочувствие.
– Нет, – отрезала она, и я удивленно сдвинул брови. – Не уходи, Тацуми… Хакаимоно… кем бы ты ни был. Ты обещал помочь нам отыскать Владыку демонов. Ты нам нужен.
– А что, если я не Тацуми? – спросил я, повернувшись к Юмеко. – Вдруг я Хакаимоно? Как узнать, чья душа во мне сильнее, пережил ли вообще Каге Тацуми слияние человека с демоном? Даже мне неизвестны ответы.
Она по-прежнему смотрела на меня без тени страха. А я не сводил с нее глаз и вдруг потрясенно почувствовал, как ее пальцы легонько опустились мне на руку. Внутри тут же волной пронесся жар. Юмеко слабо улыбнулась, хотя ее глаза были полны печали, в них мерцали искорки непонятной мне тоски, от которой мое сердце вдруг пропустило удар.
– Я тебе доверяю, – едва слышно проговорила Юмеко. – Даже если ты изменился, я видела твою душу той ночью. И точно знаю, что ты нас не предашь.
– Юмеко, – позвал голос, не успел я подавить бурю эмоций и сказать хоть слово. Служительница храма, сидевшая у костра, мрачно наблюдала за нами. Рыжий пес, лежавший у хозяйкиных ног, грозно смотрел на меня. Черные глаза мико недоверчиво заблестели, когда она задержала на мне взгляд. – Каге-сан, не желаете ли присоединиться? Теперь, когда мы спустились с горы, месть тэнгу нам не угрожает. Надо решать, куда мы пойдем дальше.
– Hai[2], Рэйка-сан. – Юмеко поднялась и пошла к огню, помахивая лисьим хвостом под подолом платья. Я медленно встал и зашагал следом, ловя на себе мрачные и подозрительные взгляды остальных. Служительница и ее собака смотрели на меня с плохо скрываемой враждебностью и опаской, словно я в любую секунду мог обратиться в демона и наброситься на них, обнажив клыки. Тайо Дайсукэ из Клана Солнца сидел у костра, скрестив ноги и спрятав ладони в широких рукавах. Под вечной маской благородной сдержанности сложно было разглядеть его истинные чувства. Рядом с ним, привалившись к походной сумке, сидел ронин, как и всегда, неряшливый и всклокоченный – рыжевато-каштановые пряди выбились из хвоста. Я обратил внимание, что для представителей совершенно разных сословий они устроились чересчур близко друг к другу. А ведь я знавал самураев, которые наотрез отказались бы находиться в одном помещении с ронином и уж тем более делить с ним место у костра.