На месте автомобиля нарисовался огромный, светящийся кот, гривастый и саблезубый. Он приветливо помахал длинным хвостом с пушистой кисточкой. При жизни этот хвост мог хлестать, как плеть, способная легко сшибить с ног взрослого человека. Саблезуб лукаво прищурился на Нику, она повернулась к нему спиной с равнодушным видом. Древний дух тигро-льва часто ходил по пятам за ведьминой кошкой, та только отмахивалась от призрачного поклонника.
Лависа улыбнулась и ему тоже. Она думала, что большой бесплотный кот охотно займётся бестелесными тараканами, но он только презрительно отвернулся, уселся посреди проезжей части и принялся умываться. Боевой саблезуб на мелочи не разменивается.
Потом он вскочил на ноги и потрусил следом на некотором расстоянии.
Не все духи вредные. Есть те, кто помогает людям или хотя бы не мешает. Дом на другой стороне улицы густо заселён, и далеко не только реальными людьми из плоти и крови. Лависа не раз видела, как из его дверей, окон и просто сквозь стены, возле земли и на высоте, выплывают прозрачные, иногда светящиеся человекоподобные фигуры. Вреда людям они не причиняют, занимаются какими-то своими делами. Ну и ладно, можно оставить их в покое.
Тем более, что тот квартал в надёжных руках другого хранителя.
Взгляд Лависы снова переместился на стену её дома. Тут в прошлую ночь сидело на форточке зелёное, лохматое и зубастое нечто, маленькое, но на удивление сильное. Его пришлось довольно долго гонять. Упрямой зелёной тварюшки нынче было не видно. Вот и хорошо.
На стороне дома, обращённой к оживлённой улице, большинство окон закрывали плотные занавески. Что и понятно. Люди не любят даже случайных взглядов на их личную жизнь.
Оп-па! А это что такое? По кирпичной стене к неосвещённому окну ползла туманная клякса, медлительно вытягивая во все стороны ложноножки. Два тёмных пятнышка, подобия прищуренных глаз, съехали набок и уставились на ведьму.
Если эта бесформенная сущность заползёт в квартиру, там начнутся ссоры, люди будут постоянно ощущать беспричинную тоску и тревогу, что, в конце концов, отразится на их жизни.
Лависа погрозила призрачной амёбе кулаком и демонстративно взвесила на ладони можжевеловую бусину, которую достала из сумки, чтобы метнуть.
Клякса дрогнула, отлепилась от стены, шлёпнулась на тротуар и уползла в водосток, возмущённо пища. Замечательно. Сегодня ночью всё получается удивительно легко, и вредных поползновений немного, и не особо они опасные.
Лависа вскинула можжевеловый посох, завершая обход дома. За посохом тянулась нить силы. Завтра её придётся, конечно, подновлять. А на сегодня… Взмах посохом, нить натянулась, незримый рунный узел закрепился. Одно здание есть.
Девушка облегчённо вздохнула и отправилась дальше. Кошка следовала за ней, саблезуб куда-то исчез. Вскоре защита почти для всего подопечного квартала была готова.
Квартал невелик, за ночь его легко можно обойти не один десяток раз. Обычно это, понятное дело, вовсе не требовалось.
Вкрадчивое дыхание неожиданно холодного ветра мимолётно коснулось щеки. Теперь на очереди – самое сложное.
Квартал представлял собой небольшую группу домов, выстроенных квадратом – с трёх сторон улицы, с четвёртой – старая набережная. Но в середине этого квадрата был тупик. Туда выходили глухие, без окон, стены домов, там давно перебили все фонари, и потому каждую ночь переулок заполняла непроглядная тьма. А ещё там стоял заброшенный дом, кирпичный, восьмиэтажный, с зубчатым парапетом на крыше.
Лависа как-то заглянула в это здание днём. Как же жаль, что его не восстанавливают, оно похоже на старинный замок. Винтовые лестницы, высокие потолки коридоров и квартир, снаружи затейливая лепнина, которая местами обвалилась. Узкие, стрельчатые окна с фигурными решётками, часть витражных стёкол выбита…
Люди обходили этот тупик стороной даже в светлое время суток. Хотя вроде никто ничего не слышал о том, чтобы тут кого-то избили или ограбили.
Дом постепенно разрушался, в нём копилась всякая, довольно серьёзная нечисть.
Серьёзная-то она, конечно, серьёзная, но здесь, в этом, с виду жутком и зловещем месте, ни разу ещё не встретилось ничего такого, с чем не смогла бы справиться Лависа, квартальная ведьма.
3.
Чем ближе был тёмный переулок, тем быстрее бежала впереди ведьмы её чёрная кошка. В конце концов, она как-то странно подпрыгнула на месте и помчалась вперёд огромными скачками. Лависа вскинула над головой посох, точно копьё, и тоже понеслась длинными прыжками, чтобы не отстать от Ники. Прыжками получалось медленнее, в конце концов, человеческая девушка это ж вам не кошка. И тогда Лависа просто побежала. Сумка хлопала по боку, плащ развевался за спиной, словно крылья вороны, каблуки стучали об асфальт с частотой пулемётной очереди.
-Йеху-у!
Лицо обдувал встречный ледяной ветер, в крови кипела весёлая ярость. Вокруг бешено плясала энергия, бежала мурашками восторга по телу, вздымала волосы. Теперь главное – не потерять этот кураж, не распылить без дела адреналин, потому что он означает неистовый прилив сил и невероятное повышение находчивости.
Бок о бок скакала кошка, со вздыбленной шерсти летели искры, глаза полыхали зелёным огнём.
Люди будут делать, что захотят, заниматься творчеством и любовью, работать, спать или праздновать, но спокойно и как сами того пожелают. Никакая нечисть и близко не подберётся, чтобы высосать жизненные силы или подначить на бессмысленные и опасные слова и поступки.
Кошка шарахнулась в сторону и дико взвыла.
-Ника, назад!
Девушка опередила кошку, отпихнула её ногой себе за спину и с разбега влетела в чернильную тьму и ватную тишину неподвижного, затхлого, точно в подвале, воздуха. Впрочем, для «второго» зрения эта тьма вовсе не была непроницаемой.
Последний порыв ледяного ветра дохнул в лицо и истаял. Он пах той же затхлостью, от которой хотелось вывернуть наружу весь обед.
Ведьма взмахнула посохом, выписывая в воздухе руну, захлопнула за собой энергетическую дверь и остановилась, тяжело дыша после быстрого бега.
Ну, и где нечисть? На сей раз духи, которые тут обитают, вообще попрятались. Испугались? Тогда можно просто обновить печать и уходить.
Наверху захлопали большие крылья, внезапный порыв ветра бросил в лицо ведьме прядь её же собственных волос. Волосы попали в рот, Лависа подавилась, споткнулась, упала на одно колено, больно ударившись о землю. Над головой со свистом пролетело что-то увесистое, рядом испуганно мявкнула Ника. И снова – тишина.
Распущенные волосы – разумеется, ни разу не боевая причёска. Но обычно Лависа так быстро бросалась навстречу опасности, что лохматые пряди за нею не поспевали, встречным движением воздуха их отбрасывало за спину. Девушка не могла заплетать волосы, от этого сразу начинала болеть голова и быстро терялись силы, потому что энергия переставала проходить свободно. Одна древняя байка о ведьмах оказалась правдой.
Над крышами выросли пылающие знамёна, словно духи праздника помогали ведьме. В переулке заклубился туман. Огни фейерверка, просвечивая сквозь него, сделались из разноцветных однотонными, бледными, призрачными, словно болотные или кладбищенские огоньки.