Однако желчный старик, владелец местного оружейного магазина, после первых же нескольких слов почему-то взъелся на Ники, и она решила возвращаться домой.
Но теперь ей в голову пришла мысль: «Мой отец разберется, что к чему».
Ее отец знал толк в подобных вещах. Боец по своей природе, в прошлом прославленный морской пехотинец, он уже после службы в армии несколько раз уезжал куда-то, не сказав никому ни слова, и возвращался неизменно еще более угрюмым, иногда с одним-двумя новыми шрамами. Но у него был один талант (в нынешнем мире весьма ценный), суть которого заключалась в том, что отец кое-что смыслил в одной весьма закрытой области. Он был полным профаном в политике и в кино — ненавидел и то и другое, — но зато прекрасно разбирался в природе, умел читать ветер, небо и землю, мог выследить любую добычу. Одним словом, в причудливом, замкнутом мирке оружия и войны Боб Ли Свэггер был чем-то вроде рок-звезды. Он никогда не говорил об этом. Время от времени Ники заставала отца, когда он сидел с мрачным лицом, уставившись в пустоту: он вспоминал свою жизнь, полную потерь, и раны, которые заживали с таким трудом и так медленно. Но затем отец стряхивал с себя боль и снова становился забавным и невыносимым. И Ники знала, что окружающие испытывают к нему чуть ли не мистическое почтение, потому что он действительно прошел через все то, о чем они только мечтали, хотя подробности оставались туманны. Из последней отлучки отец вернулся, помимо всего прочего, с резко усилившейся хромотой — следствием резаной раны бедра, которая оставалась открытой в течение нескольких часов, — и неисцелимой депрессией. По крайней мере, так казалось Ники. Однако депрессия эта была чудодейственным образом излечена в один прекрасный день, когда американка японского происхождения, сотрудник посольства Соединенных Штатов в Японии, привезла… маленькую сестренку. Мико. Чудесную, неугомонную, благодарную, полную любви и приключений. Атмосфера в семье стала неизмеримо светлее, и воцарилось всеобщее счастье, несмотря на то что волосы отца из шелковисто-темных стали серо-стальными, состарив его сразу лет на десять — двадцать.
В общем, ее отец разберется, что к чему.
Ники свернула на обочину: не хотелось держать в руке мобильник, если вдруг из-за «слепого» поворота навстречу ей выскочит трейлер, груженный бревнами или консервами. Сидя в тишине темного горного леса, нарушаемой лишь тихим ворчанием двигателя, работающего на холостых оборотах, она раскрыла телефон и, достав Библию, вытащила клочок картона, готовая его описать.
Телефон звонил и звонил, и наконец послышался записанный на автоответчик голос отца: «Это Свэггер. Оставьте сообщение, но я, скорее всего, вам не перезвоню».
Такое уж у него чувство юмора. Далеко не все находили это смешным.
— Привет, папа, это я. Перезвони мне, как только сможешь. У меня к тебе один вопрос.
Ну где же он? Наверное, сидит со своими дружками, бывшими морскими пехотинцами, и хохочет до упаду, вспоминая какого-нибудь первого сержанта из прошлой жизни. А может быть, занимается с Мико, учит ее ездить верхом, как в свое время учил ездить верхом Ники.
Значит, придется подождать. Впрочем, стоит ли? Убрав обрывок картона обратно в Библию, Ники достала ноутбук, который захватила с собой на тот случай, если вдруг потребуется срочно передать статью. Вопрос заключался вот в чем: ловится ли здесь Сеть? И ответ поступил тотчас же: ура! Ловится! Беспроводной Интернет теперь работает повсюду!
Войдя в поисковую систему, Ники ввела запрос «к 2:11» и стала ждать, пока волшебство Всемирной паутины разыскивает по всему миру всевозможные «к 2:11» и через голубое свечение переправляет информацию к ней на компьютер. Гм, ничего такого, что могло бы иметь отношение к данной проблеме. Тогда Ники отправила запрос «Марк 2:11» и получила слова апостола Марка, в которых для нее не было никакого смысла. Контекст. Обязательно нужен контекст.