На повестке дня другие вопросы: обязательно просмотреть отчеты в прессе и выяснить, кто были эти преследователи. Второй из них двигался хорошо, с умом, открыл ответный огонь — несомненно, у него был опыт перестрелок различного рода. Определенно профессионал; он наверняка оставил после себя следы, у него должны быть послужной список, связи, все то, что многое откроет заинтересованной стороне.
Далее, пункт с этим Эдди Ферролом, владельцем «Арсенала Железной горы». Стоит с ним побеседовать, и тебя уже пытаются убить. Кто он такой? Каким боком он в этом завязан? Эдди не произвел впечатления достаточно умного, крутого, беспощадного человека, чтобы играть значительную роль в чем-либо преступном, однако по какой-то причине он обладает поразительным влиянием на события. Почему? Какое отношение имеют к чему бы то ни было его познания в Библии, в частности в Евангелии от Марка, 2:11? Почему даже безобидное, невинное упоминание этого отрывка тотчас же приводит к покушению на убийство? Похоже, Эдди долго отпираться не станет. Если на него чуть надавить, он выложит все как на духу. Вот только наверняка он уже залег на дно и его теперь днем с огнем не сыщешь. В своем магазине Эдди точно больше не появится.
А каким будет следующий шаг самого Боба, после того как он побывает в Ноксвилле? Вернуться в Маунтин-Сити и продолжить расспросы в надежде наткнуться на разъяснение проблемы Марка 2:11? Станет ли он снова мишенью? Что, если о его появлении сразу же сообщат кому надо и по его следу пойдет новая группа охотников? Может быть, лучше вернуться в Бристоль, в квартиру Ники, побыть там какое-то время, по крайней мере переждать суматоху гонок в выходные, затем нанять частного детектива, перестать импровизировать, поступить так, как подобает взрослому человеку, настроенному развеять этот туман, и позаботиться о том, чтобы его дочь после выздоровления смогла вернуться к прежней жизни?
Добравшись до Ноксвилла только к полуночи, Боб рассудил, что звонить жене в мотель уже слишком поздно: телефон разбудит Мико, а этого бы совсем не хотелось. Поэтому он нашел недалеко от шоссе недорогую гостиницу и расплатился наличными. Только теперь он почувствовал, как же он устал и сколько времени ему пришлось обходиться без сна и еды. Но еда может подождать. Приняв душ, Боб упал в кровать в маленьком, дешевом, но чистом номере и сразу же провалился в сон. Ему снились его дети, которым угрожала опасность, и он сам в различных вычурных, символических обличьях, не имеющий возможности чем-то им помочь.
Слово «кома» никак не ассоциировалось с состоянием Ники. Девушка выглядела здоровой и полной жизненных сил, просто спящей. Надежды были самые благоприятные. Врачи сообщили, что все жизненно важные органы работают нормально, что больная шевелится, демонстрируя активность головного мозга, и реагирует на голоса матери и сестры. Все указывало на то, что она придет в себя в ближайшие дни, а может быть, даже часы.
— Она настоящий ангел, — сказал Боб, прижимая Мико к груди.
— Папочка, а может быть, Ники проснется сегодня.
— Очень надеюсь на это, малыш. Надеюсь и молюсь. Вы с мамой останетесь здесь и будете следить за ней.
— Да, и ее будут охранять люди Пинкертона, чтобы никто не смог сделать Ники ничего плохого.
— Да, дорогая, это замечательные парни.
Боб опустил девочку на пол.
— А теперь нам с мамой нужно поговорить. Побудь пока здесь, малышка, ладно?
— Ладно, папочка.
Боб и Джули молча прошли по коридору к комнате для посетителей, безликому помещению, где купили в автомате отвратительный кофе в пластиковых стаканчиках и уселись за безликий стол.
Боб начал со следующего:
— Я убедился, что случившееся с Ники никак не связано с чем-то таким, что я совершил много лет назад, когда частенько бывал в отлучке, занимаясь разными делами. Похоже, она случайно наткнулась на какой-то план — не знаю, на какой именно. Но где-то в округе Джонсон группа очень плохих ребят замыслила что-то такое же плохое, и Ники что-то об этом разузнала, занимаясь своим расследованием, готовя материал о распространении метамфетамина в округе. Поэтому ее решили устранить. Но она тут ни при чем; она молодая женщина, полная жизненных сил, которой не посчастливилось столкнуться с чем-то неприглядным. Вполне возможно, Ники даже сама не знала, что это такое, однако она была близка к разгадке и потому представляла опасность. Теперь и мне тоже известен этот ключ, и за мной также началась охота.