Выбрать главу

В эту минуту ей больше всего хотелось сидеть так в ночи, сплетая тончайшее полотно мыслей, пока она не устанет от их тщетности, а затем перейти к математике. Но она отлично понимала, что с отцом необходимо поговорить прежде, чем он ляжет спать. Историю с Сирилом Алардайсом следовало обсудить, учитывая и трепетность миссис Хилбери, и интересы семьи. Она и сама не была уверена, насколько важна эта история, и потому хотела посоветоваться с отцом.

Кэтрин взяла письма и спустилась вниз. Было половина двенадцатого, в это время власть в доме забирали тикающие механизмы: старинные часы в холле словно соревновались с часами поменьше на лестничной площадке. Кабинет мистера Хилбери находился в задней части дома на первом этаже, там обычно было тихо, как в подземелье, а дневные лучи, проникавшие сквозь слуховое окно, едва освещали книги и большой стол, заваленный белыми листами — в данный момент на них падал свет от настольной лампы с зеленым абажуром. Здесь мистер Хилбери редактировал свой журнал или же собирал воедино документы, с помощью которых он мог доказать, что Шелли имел в виду «из», хоть и написал «и», что постоялый двор, где Байрон останавливался на ночлег, назывался «Конская голова», а вовсе не «Турецкий рыцарь» или что родного дядю Китса, скорее всего, звали Джоном, а не Ричардом, поскольку мистер Хилбери знал больше незначительных подробностей из жизни этих поэтов, чем, наверное, любой другой житель Англии, и готовил к публикации издание Шелли с подробнейшим послесловием, посвященным его авторской пунктуации. И хоть мистер Хилбери относился к своим исследованиям с изрядной долей юмора, это не мешало ему выполнять работу со всей скрупулезностью.

Он вольготно полулежал в глубоком кресле и курил сигару, размышляя над интересным вопросом: хотел ли Кольридж жениться на Дороти Вордсворт[37] и, если бы он это сделал, каковы могли быть последствия для него лично и для литературы в целом. Когда Кэтрин вошла, он, похоже, догадался о цели ее визита и даже набросал карандашом пару мыслей, перед тем как начать разговор. Дописав, он взглянул на нее и увидел, что она взяла какую-то книгу и погрузилась в чтение. Он помедлил минуту. Кэтрин читала поэму «Изабелла, или Горшок с базиликом»[38] и мысленно перенеслась туда, где под голубыми небесами раскинулись холмы Италии, а зеленые шпалеры усеяны кистями алых и белых роз. Почувствовав на себе выжидательный взгляд отца, она со вздохом закрыла книгу и сказала:

— Папа, у меня письмо от тети Селии насчет Сирила… Насчет его женитьбы — похоже, это правда. Что нам делать?

— Думаю, Сирил поступил весьма глупо, — приятным голосом раздумчиво проговорил мистер Хилбери.

Кэтрин обнаружила, что очень трудно поддерживать разговор, когда собеседник лишь рассудительно кивает и большую часть своих мыслей оставляет при себе.

— Сдается мне, он конченый человек, — продолжил он и, не считая нужным ничего к этому добавить, взял письма из рук Кэтрин.

Потом водрузил на нос очки и прочитал их все. Наконец он произнес «Хм!» и вернул ей письма.

— Мама ничего об этом не знает, — заметила Кэтрин. — Вы ей скажете?

— Да, я расскажу твоей матери, но я скажу ей, что это не наше дело.

— Но как же женитьба? — робко промолвила Кэтрин.

Мистер Хилбери молча уставился на огонь.

— Ради чего, интересно знать, он это сделал? — проговорил он наконец скорее для себя, чем для нее.

Кэтрин вновь перечитала послание тети, на этот раз обратив внимание на одну фразу:

— «Ибсен и Батлер…[39] И присылает мне письмо из одних цитат, бессмыслица, заумь какая-то».

— Что ж, если молодое поколение желает так устраивать свою жизнь, думаю, это не наше дело, — заметил он.

— Но разве не наше дело поженить их? — устало промолвила Кэтрин.

— Какого черта меня вообще в это впутывают? — проворчал отец.

— Как главу семьи…

— Но я не глава семьи! Глава семьи Альфред. Пусть с Альфреда и спрашивают. — Мистер Хилбери вновь откинулся в кресле.

Кэтрин показалось, что она задела его за живое, упомянув семью.

— Думаю, мне стоит повидать их, — решила она.

— Я тебя даже близко к ним не подпущу! — воскликнул мистер Хилбери с необычной для него решимостью. — И я вообще не понимаю, для чего им понадобилось тебя в это вовлекать и какое это имеет к тебе отношение.

вернуться

37

Известно, что английские поэты-романтики Сэмюэл Тэйлор Кольридж (1772–1834) и Уильям Вордсворт (1770–1850) были близкими друзьями, однако нет никаких документальных подтверждений, которые бы указывали на намерение Кольриджа жениться на сестре Вордсворта Дороти.

вернуться

38

Поэма Джона Китса. Вулф ошибочно упоминает «Isabella and the Pot of Basil» — «Изабелла и горшок с базиликом» — так называется картина художника Уильяма Ханта, написанная им в 1856 г. по мотивам поэмы Китса. Сама же поэма Китса называется чуть иначе.

вернуться

39

Генрик Ибсен (1828–1906) — норвежский писатель, один из выдающихся драматургов XIX в. Сэмюэл Батлер (1835–1902) — английский романист-сатирик, в романе «Путь всякой плоти» (издан в 1903 г.) изобличает фальшь буржуазных семейных отношений.