— Или же мы пошлем копию письма в полицию. — Врум выпустил в лицо Бакши густое облако сигаретного дыма. — А также некоторым моим друзьям-журналистам. Бакши, ты хочешь, чтобы твое имя оказалось завтра в газетах? У тебя есть шанс. — Врум достал телефон. — О, подожди, я даже могу сделать так, чтобы ты попал на телевидение.
— Телевидение? — вяло переспросил Бакши.
— Да. Представь такой вот заголовок: ВАЖНАЯ ПЕРСОНА В КОЛЛ-ЦЕНТРЕ ПРОСИТ ДЕВУШЕК О СЕКСУАЛЬНЫХ ОДОЛЖЕНИЯХ ВЗАМЕН НА ТО, ЧТОБЫ СОХРАНИТЬ РАБОТУ. Телевидение Нью-Дели может муссировать эту тему целую неделю. Черт побери, я стану известным журналистом, — рассмеялся Врум.
— Но что я такого сделал? — Бакши побежал к своему столу. Он открыл почту и проверил исходящие письма.
— Кто написал это? — спросил он, увидев на экране злополучное послание.
— Разве не ты? — Приянка, казалось, пребывала в сомнении.
— Мистер Бакши, я была такого высокого мнения о вас. Но сегодня моя вера в вас как в человека, которому хочется подражать, пошатнулась. — Эша закрыла лицо руками. Она выглядела очень убедительно. Я подумал, что ей следовало бы попробовать поступить в театральный институт.
— Клянусь, я не писал этого, — продолжал верещать Бакши, хватаясь то за мышку, то за клавиатуру.
— А кто тогда автор? Санта-Клаус? Зубная фея? — вскричал Врум и встал. — Объяснишь это полиции, журналистам и на видеоконференции с Бостоном!
— Ха! Я удалил его! — с самодовольной улыбкой выпалил Бакши, щелкая мышкой.
— Да ладно тебе, Бакши, — вздохнул Врум. — Это письмо теперь в папке с удаленными посланиями.
— О! — Бакши опять щелкнул мышкой, а потом сказал: — Всё, уничтожил.
Врум улыбнулся.
— Если открыть папку с удаленными посланиями, а потом в меню «сервис» выбрать «восстановить удаленные объекты», то послание все еще будет там.
Бакши попробовал следовать инструкциям Врума, на его лице по-прежнему была написана паника. Он продолжал щелкать мышкой.
— Перестаньте, Бакши. Это письмо все равно есть в моем компьютере, а у Врума имеется несколько его распечаток, — сказала Эша.
— Да? — Бакши стал похож на испуганного кролика. — Вы не осмелитесь обнародовать его. Эша, ты ведь знаешь, я не делал этого. Ты носишь узкие юбки и топы, но я никогда не приближался к тебе. Даже эти твои джинсы, открывающие талию, я только…
— Хватит, негодяй! — возмутилась Эша.
— Вы никому не расскажете, — продолжал гнуть свою линию Бакши.
— У нас пять свидетелей, Бакши, и все подтвердят показания Эши, — заявил я.
— Кроме того, имеются и другие доказательства. В столе у Эши лежит пакет, набитый деньгами, на нем отпечатки ваших пальцев, их легко сличить, если до этого дойдет, продолжал Врум.
Пальцы Бакши дрожали, словно он собирался играть на барабане.
— У нас есть также свидетельство того, что вы то и дело заходите на порнографические сайты, — добавила Радхика.
— Эша, ты знаешь, что это не я. Моя невиновность будет доказана. — Бакши говорил как просящий подаяния нищий. Казалось, он вот-вот заплачет.
— Возможно. Но твоя карьера все равно будет разрушена. До свидания, Бостон! — Я помахал рукой, словно прощался с кем-то. Все последовали моему примеру.
Бакши, в ужасе глядя на нас, сел. Его бледное прежде лицо стало красным, даже пурпурным, хотя и продолжало блестеть. Я видел, как на лбу дрожит жилка, и мне захотелось еще больше помучить его. Я встал и взял с полки толстую книгу по менеджменту.
— Почему вы так со мной поступаете? Я навсегда уезжаю от вас в Бостон, — стонал Бакши.
— В Бостон? — удивился я. — Ты не заслуживаешь назначения даже в Бхатинду. Можно также подискутировать на тему, а есть ли у тебя право просто жить. Ты не только плохой босс, а самый настоящий паразит — по отношению к нам, к этой компании, к стране! Черт бы тебя побрал!
Я с силой опустил книгу на голову Бакши. Черепная коробка, видно, была пуста, и удар наделал много шума. Господи, до чего же мне было хорошо. Немногим людям на земле удается поколотить босса, но те, кому повезло, скажут вам, что от такого поступка получаешь куда больше кайфа, чем от секса.
— Чего вы хотите? Пустить меня по миру? — Бакши стоял и потирал голову. — У меня семья, двое детей. После долгих усилий карьера наконец-то пошла в гору. Но жена тем не менее собирается уйти от меня. Не надо меня добивать, я ведь тоже человек.
Я был не согласен с последним заявлением Бакши: я не считал его человеком.
— Пустить тебя по миру — это дельная мысль, — оживился Врум, — но у нас есть более достойные цели. Я хочу заключить с тобой сделку. Мы похерим эту проблему, а ты, в свою очередь, сделаешь кое-что для нас.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился Бакши.
— Во-первых, я хочу контролировать колл-центр в течение двух последующих часов. Мне нужен доступ к радиорубке, — заявил Врум.
— К той, откуда исходят сообщения о пожарных тревогах, — добавил я.
— Зачем? Вы хотите прочитать всем это письмо? — поежился Бакши.
— Нет, идиот. Мы хотим сохранить рабочие места. Так можно мне пройти в радиорубку?
— Да. Что еще?
— Я хочу, чтобы ты подписал заявления об уходе с работы, мое и Шьяма. Грядет сокращение или нет, мы все равно покинем «Коннекшнс».
— Прямо сейчас? — заволновались девушки.
— Да, мы со Шьямом собираемся открыть небольшую компанию по веб-дизайну. Верно, Шьям? — обратился ко мне Врум.
— Да. — «Вау!» — подумал я.
— Хорошо. Теперь никто не сможет присвоить нашу работу, — сказал Врум и ударил Бакши по лицу. Голова босса повернулась на шестьдесят градусов. Он держался за щеки, но молчал, лишь изредка всхлипывая. На его лице читалась боль и отчасти стыд.
— Можно, теперь я?
— Конечно, — кивнул Врум.
Хлоп! Я отвесил Бакши сильную пощечину, и его голова крутанулась в другую сторону.
— Значит, ты подпишешь наши заявления об уходе? — поинтересовался Врум.
— О'кей. — Бакши потер щеку и выставил условие: — Но Эша должна уничтожить письмо.
— Подожди. Мы еще не закончили. Нам будет необходим начальный капитал, и потому мы хотим получить свою зарплату за полгода. Понял? — продолжал Врум.
— Я не могу заплатить вам за шесть месяцев. Это беспрецедентно для операторов, — растерялся Бакши.
— И что ты выбираешь — нью-делийское телевидение или «Таймс оф Индия»? — Врум достал телефон.
— Хорошо, пусть будет шесть месяцев. Такой успешный менеджер, как я, может нарушать правила, — согласился Бакши. Удары и пощечины были не в силах избавить его от кошмарного акцента.
— Очень мило с твоей стороны. И теперь последнее. Я хочу, чтобы ты отозвал свои предложения об эффективном управлении кадрами. Для этого ты должен позвонить в Бостон. Пусть отсрочат увольнения и попытаются разработать иной план модернизации «Коннекшнс».
— Я не могу пойти на это! — воскликнул Бакши.
Врум сунул ему в лицо свой мобильник.
— Я добьюсь того, что завтра о тебе узнает вся Индия, — зашипел он. — Послушай, я плевать хотел на работу здесь, но у многих операторов есть дети, семьи и ответственность перед ними. Ты не можешь взять и уволить их. Они люди, а не ресурсы. Так какой канал ты предпочитаешь?
— Дайте мне полчаса. Я поговорю с Бостоном, — пробормотал Бакши.
— Хорошо. В таком случае мы уничтожим письмо. Но ты должен пообещать, что покинешь колл-центр, город и страну так стремительно, как только сможешь. Нам нужен новый начальник— нормальный, порядочный, способный вдохновлять людей, а не такой мерзкий кровопийца и растяпа с фальшивым дипломом, как ты.
Бакши согласно закивал головой, утирая пот.
— Вот и ладно. Что еще? Может, ты хочешь спросить меня, что случилось с моим монитором? — язвительно поинтересовался Врум.
― С монитором? Каким монитором? — вымученно улыбнулся Бакши.