— Элиза. Послушай. Меня. Мы должны встретиться. — Теперь его голос серьезный и мрачный. — Прямо сейчас. В «Исцелении».
Марисса и Кларисса чуть ли не лежат на мне, пытаясь расслушать разговор. Сережка Клариссы цепляется за мой свитер.
— АЙ-АЙ, МОЕ УХО! — кричит она, наклоняется и отцепляет сережку.
Я отвожу телефон от уха и включаю громкую связь, чтобы девчонки успокоились.
— В «Исцелении»? — недоверчиво переспрашиваю я Купера.
«Исцеление» — это ночной клуб в Бостоне, общеизвестный тем, что там не требуют удостоверения личности при входе. Я там никогда не была, но Кейт частенько там зависала, да и большинство ребят из моей школы уже побывали там хотя бы раз или два.
— Да. Элиза… — Я слышу, как кто-то на заднем плане ему что-то говорит, а затем его тон резко меняется. — Встретимся там. В «Исцелении». Через час.
— Отшей его, — шепчет Марисса, ее карие глаза блестят от возбуждения. — Скажи, что больше никогда не желаешь его видеть!
— Спроси, это он сдал тебя декану?! — шепчет Кларисса, размахивая письмом перед моим носом.
— Ты здесь? — раздраженно спрашивает Купер.
— Да, здесь, — отвечаю я. — Слушай, зачем ты хочешь встретиться в «Исцелении»?
— Не задавай лишних вопросов, — говорит он. — Узнаешь, когда придешь. И надень что-нибудь сексуальное.
Я отрываю телефон от уха и некоторое время тупо смотрю на экран, дабы убедиться, что мне это не причудилось.
— Надеть что-нибудь сексуальное? Да ты с ума сошел?! — восклицаю я. — Я не приду.
Это даже не просьба о встрече, чтобы извиниться и убедиться, простила ли я Купера за все те гадости, что он натворил», а приказ, ослушавшись которого я положу начало ужасным событиям, что заклеймят меня позором до конца жизни.
Марисса кивает головой и одаривает меня подбадривающим взглядом.
— Ты придешь, — заявляет Купер.
— Нет, не приду, — возражаю я.
— Придешь, — настаивает Купер. И потом он говорит нечто ужасное. Нечто, чего я не смогла бы представить и за миллион лет. Худшее из всего, что он мог когда-либо когда-либо когда-либо сказать. — Потому что у меня твой фиолетовый блокнот.
И вешает трубку.
ГЛАВА ВТОРАЯ
19.37
— Так что, черт возьми, такого в этой проклятой штуке? — настаивает Марисса.
Сейчас мы в машине Мариссы едем по шоссе Масс-Пайк со скоростью почти восемьдесят миль в час. И хотя я не большая любительница быстрой езды с Мариссой — или кем-либо еще, — но в данный момент скорость наименьшая из всех моих забот. Первая состоит в том, что, ну вы знаете, мой блокнот находится в руках Купера, а вторая — сейчас я направляюсь в «Исцеление» в абсолютно дурацком наряде.
— Просто... он мне нужен, окей?
Я роюсь в сумочке и достаю блеск для губ оттенка «розовая страсть». Сдвинув зеркальце вниз, подкрашиваю губы. Если моя жизнь потенциально окончена, это еще не значит, что я не хочу хорошо выглядеть. У меня встреча с Купером, и пусть он последняя сволочь, я обязана выглядеть на все сто. Не то что бы меня он волновал. Однако там будут и другие парни, один из которых вполне может быть потенциальным кандидатом в будущие мужья.
К тому же помада прекрасно подходит к моему наряду, состоящего из:
• узких обтягивающих джинсов;
• серых туфлей с шипами на платформе;
• серебристой блузки с открытой спиной и с таки глубоким декольте, что боюсь, как бы моя грудь не вывалилась наружу.
Все эти шмотки остались в шкафу Кейт, когда та уехала в колледж. Марисса настояла на том, чтобы я их одела, поскольку очевидно, что в моем гардеробе нет ничего подходящего для «Исцеления».
— Зачем ты красишь губы? — восклицает Кларисса с заднего сиденья. Одним из плюсов маленького соперничества между Клариссой и Мариссой является то, что в машине я всегда сижу на переднем сиденье.
— Потому что мы едем в клуб, — отвечаю я, бросив взгляд на подругу. — Твои-то губы тоже накрашены, — замечаю я.
Конечно, это не одно и то же. Кларисса всегда красит губы. И практически всегда стильно одета. Думаю, это часть ее южного воспитания. Например, сейчас она в длинной белой блузе без рукавов, черных леггинсах и в изящных серебристых босоножках с открытым носом. Ее длинные белокурые волосы уложены в идеальные локоны, а макияж безупречен. В таком виде подруга заявилась на порог моего дома утром. В девять утра, когда большинство нормальных людей еще спят мертвым сном.
— Да, — соглашается Кларисса. — Но мои губы всегда накрашены. А свои ты накрасила только сейчас, как будто принаряжаешься для клуба.
— Мы идем в клуб, — повторяю я. — Это нормально — краситься для похода в клуб.
— Все из-за Купера? — спрашивает Кларисса. Она откидывается на спинку сиденья, от чего ее длинные белокурые локоны подпрыгивают. Не уверена, быть может, мое воображение разыгралось, но, кажется, она почти… счастлива из-за этого. Из-за того, что я прихорашиваюсь ради Купера. В этом есть смысл. Кларисса — безнадежный романтик, и она просто помешана на том, что влюбленные вновь воссоединяются. Плюс, ей всегда нравился Купер.
Я одариваю ее хмурым взглядом.
— Да ладно, — разряжает обстановку Марисса и перестраивается в другой ряд. — Ты расскажешь нам, что в том блокноте или нет? Это часть сделки, помнишь?
Потребовался битый час, чтобы убедить Мариссу поехать в «Исцеление». Во-первых, ей нельзя водить машину в городе. Во-вторых, она не понимала, почему я так спешу встретиться с Купером, что имеет смысл, учитывая, как он со мной обошелся. Единственным способом уговорить ее отвезти меня было обещание рассказать о блокноте.
— Послушай, — глубоко вздыхаю я. — Мы придем в «Исцеление», я заберу свой блокнот и тогда, возможно, расскажу вам.