— Нет, ты не дура, — пытается успокоить меня Марисса. — Ты просто жертва вопиющей и нелепой женоненавистнической иерархии, коей в современном обществе является старшая школа. Тебе следует вернуть власть.
— Хорошо, хотя я не совсем понимаю, что это значит, — растерянно говорит Кларисса. Она хмуро смотрит на Мариссу. — Не могла бы ты изъясняться попонятней? Потому что, если честно, это не…
Внезапно Марисса перебивает ее.
— Боже, — вскрикивает она, хватая меня за руку. — ГОСПОДИ. БОЖЕ. МОЙ.
— Что? — восклицаю я. — Ай, мне больно!
Я смахиваю слезы и выпрямляюсь в попытке освободиться от хватки Мариссы.
— Там Джеремайя, — вопит она. — ДЖЕРЕМАЙЯ ЗДЕСЬ, В КЛУБЕ!
— Ладно-ладно, — говорю я. Ой-ай-ой! Ее пальцы впиваются в мою руку и, эй, это как бы больно!
— Он с Джулией Конкорд! Что он забыл рядом с Джулией Конкорд?
— Думаю, тебе известен ответ на этот вопрос, — отвечает Кларисса, поскольку Джулия Конкорд вроде как… ну, образно говоря, не слишком разборчива в связях.
Как-то раз в прошлом году ее застукали за минетом какому-то парню во время собрания студентов перед игрой. Они даже особо и не прятались. Занимались этим прямо под трибунами в разгар собрания.
— Вот урод! — вопит Марисса, ударяя кулаком по столу.
— К слову о женоненавистнической иерархии, — говорит Кларисса. Она печатает что-то на телефоне, ее пальцы порхают над экраном. — Именно это я и пыталась вам сказать. Парни готовы на все, лишь бы заставить вас думать, будто вы вместе, а потом сбегают и спят с первой встречной на своем пути. Поэтому так важно не позволять им взять над собой верх.
Подруга улыбается, гордая собой.
Ладно, мы действительно отвлеклись. Тема сегодняшнего вечера: я, мой блокнот и Купер. Не Марисса и Джеремайя. Или Кларисса и ее точка зрения о поддразнивании парней с целью влюбить в себя.
— Эй! Не могли бы мы, пожалуйста, сосредоточиться на мне? Мне нужны подробности о том, как вернуть власть. — Я слышу отчаяние в собственном голосе. — Пожалуйста, серьезно, я должна вернуть себе власть. ПОМОГИТЕ МНЕ ВЕРНУТЬ ВЛАСТЬ!
Пара девушек за соседним столиком косо смотрят на меня. Да и плевать. У есть проблемы посерьезнее, чем мысли о том, что думают обо те две курицы в обтягивающих топиках.
— Хорошо, СЛУШАЙ, — говорит Марисса. Она разворачивает мой стул, и я оказываюсь с ней лицом к лицу. — Вся эта секретность, конечно, замечательна, но если ты действительно ожидаешь от нас помощи, то должна рассказать нам, что в ЭТОМ. ГРЕБАНОМ. БЛОКНОТЕ.
Я глубоко вздыхаю и опускаю взгляд на руки.
— Там просто… список.
Я заставляю себя поднять глаза и одарить подруг своей самой ослепительной улыбкой в надежде, что этого будет достаточно.
— Список? — с интересом спрашивает Кларисса, выгибая идеально выщипанные брови. — Типа того, с кем из парней ты бы переспала, если бы не беспокоилась о том, что тебя нарекут шлюхой?
Марисса и я в изумлении смотрим на нее.
— Само собой разумеется, у меня такого нет. — Подруга внимательно изучает свой новый педикюр. — Просто люди могут составлять подобные списки. Просто так, на всякий случай.
— Нет, он не о парнях, с которыми я хочу переспать. Но это список, — снова я улыбаюсь.
— Ты это уже говорила, — раздраженно замечает Марисса.
— Да, мы поняли, что это, — добавляет Кларисса. — И все-таки, что за список?
— Это… список…, — мямлю я, — всего того, что боюсь сделать. Всего того, чего я хотела бы сделать, собираюсь сделать, сделаю, если …
— Если, что? — подбадривает Кларисса.
— Если б я ничего не боялась, — заканчиваю я с запинкой.
— Типа прыжка с парашютом? — спрашивает Кларисса. Она все еще рассматривает свой педикюр, затем наклоняется и проводит пальцем по лаку на ногтях. — И почему вы позволили мне купить лак в аптеке? Этот всегда трескается.
— Нет, — говорю я. — Тут дело не в физическом страхе, а, скорее, в эмоциональном.
— Типа как пойти в клуб и пригласить на танец самого горячего парня, — заключает Марисса, начиная понимать.
— А почему ты боишься? — интересуется Кларисса. Она хмурится в замешательстве и прячет ноги под стул. — Так ты это написала в блокноте? Боишься пригласить на танец парня?
Кларисса со скепсисом смотрит на меня, будто бы я только что заявила о боязни ходить в школу или типа того. И теперь, поразмыслив над этим, я думаю, что это не так уж и странно.
— Да не боюсь я приглашать парня на танец, — оправдываюсь я, хотя это вранье. Быть может, я не в ужасе от этой мысли, но мне точно страшно. Когда ты в ужасе, то думаешь, что скоро умрешь. А я ничего такого не испытываю. Вроде бы. Неужели я думаю, что умру, если приглашу парня на танец?! Я что? Сумасшедшая? Я недооценила масштаб проблемы? Боже. Да мне пора таблетки пить. Буду прямо как Брайан Эбботт, который уснул прямо посреди ланча в столовой и напускал слюни на стол, потому что был под ксанаксом! Хотя вряд ли ему этот ксанакс врач прописал, но тем не менее.
— Это естественно, — кивает Марисса, и я немного расслабляюсь, — нервничать из-за этого. — Она бросает взгляд на Клариссу. — Было бы любопытно посмотреть, как ты это сделаешь.
Кларисса пожимает плечами и вскакивает со стула. Она поправляет декольте и идет к парню, которого должна была пригласить я.
— Нееет! — чуть ли не кричу я, хватая ее за руку. — Ты не можешь пригласить его, это моя задача.
— Прекрасно, — говорит она, пожимая худенькими плечиками. — Найду кого-нибудь другого.
Я наблюдаю за тем, как Кларисса идет в другой конец клуба, приглашает какого-то парня и ведет его на танцпол. Да там же почти никого нет! Хотя тут стало оживленнее. Людей в клубе становится все больше и больше, девушки в мини-юбках и платьях, а парни — в футболках и джинсах. Почему это парням можно ходить в джинсах и футболках, а девушки вынуждены надевать каблуки и обтягивающие шмотки? И куда более важный вопрос: почему я позволила кому-то заставить себя напялить каблуки и откровенный наряд? Это так на меня не похоже.