- Какая гадость! Что ты делаешь?
- Безвкусица, - ответил он и заулыбался из-за двойного значения своей реплики, - Для завершения этой картины художник должен был пропитать нарисованное мясо вкусом настоящего. Или хотя бы придать характерный запах. Ни того, ни другого я не отметил.
- Мне кажется, картина уже выглядит завершенной.
- Сейчас она не представляет никакой культурной ценности, всего лишь бездумное копирование объектов на холст.
Винсент снял картину с петли, и я увидела камеру, висящую за ней. Лишь объектив возвышался сверху рамы, он был направлен в сторону моей кровати. До этого я даже его не замечала. Камера полетела вниз и с треском ударилась об пол, вызвав во мне бурю негодования от испуга за разбившуюся технику. Винсент открыл окно и выкинул картину.
- Ты что, больной?!
- Совершенно точно больной. Я думаю, мамка пила, пока вынашивала его. Или перенесла краснуху, по крайней мере.
- А я думаю, что отец уронил его в раннем детстве.
Несмотря на то, что Дебби и Рене пытались его оскорбить, лица их не изменились, они даже взглядом не проследили за улетающей в окно картиной.
- Хватит, мама никогда не пила, а отец обладает животной ловкостью даже в самом глубоком опьянении.
- Значит, он уронил тебя специально. Ты сразу никому не понравился.
Наверное, когда у тебя есть родные брат и сестра, всегда ощущаешь их присутствие рядом. У меня было много кузенов, но я не была с ними близка. Наоборот, я ощущала себя более одинокой, когда была рядом с ними. Не было чувства близости и понимания, которое должно быть в одной семье, оттого пропасть между нами иногда была даже больше, чем между мной и другими, случайными знакомыми. Винсент, Дебби и Рене были едины, и, может быть, их совместное участие в конкурсе было ещё более чудовищным, чем моё и папино.
Я ещё немного посокрушалась над чужим разбитым имуществом, но довольно быстро смогла успокоить себя. А что собственно могут сделать мне организаторы конкурса за разбитую камеру и испорченную картину? Оштрафовать меня? Применить ко мне какие-то санкции, вызвав народное волнение, потому что организаторы шоу ухудшают последние недели жизни молодой девушки из-за разбитой камеры? Человек, которому грозит смерть, обретает могущество и безнаказанность, в глазах тех, кому предназначена долгая и счастливая жизнь. Я могу облить дом бензином и поджечь, и вряд ли кто-то осмелится мне что-то сказать.
Мои новые друзья продолжали выяснять отношения, и я, дождавшись паузы, наконец, решила задать вопрос негостеприимного хозяина.
- А что вы, собственно, пришли ко мне в комнату?
Дебби и Рене тут же переключили свое внимание на меня, а Винсент, наоборот, демонстративно зевнул, достал пачку сигарет и закурил, полностью увлекшись процессом. У меня были все поводы возмутиться по поводу курения в моей комнате, но я лишь покачала головой.
- Мы соскучились по тебе, - шепнула мне на ухо Дебби, и у меня побежали мурашки от прикосновения её губ.
- Вчера мы надеялись, что ты останешься с нами на всю ночь, - Рене тоже шептал.
- Что?!
- Эми, дорогая, - Дебби сказала это в голос, улыбнулась, а потом прижалась к самому моему уху, и я едва различила её шепот, - нам нужно тебе кое-что рассказать.
- Подыграй нам, - так же тихо прошептал Рене.
Я ожидала, что они скрывают какую-то тайну, и, может быть, даже вовлекут меня в странную историю, но скорее боялась, что это окажется так, чем ожидала этого. Наверное, они что-то знали про шоу, чего не знала я, и собирались либо сбежать, либо спровоцировать восстание. Несмотря на то, что мне не хотелось с этим связываться, любопытство взяло надо мной верх.
- Что вы вообще говорите? - спросила я, изобразив смущение.
Дебби подмигнула мне. Рене достал из кармана жвачку, но он не успел даже вытащить пластинку, так как Дебби вырвала её у него из рук. Он удивленно поднял брови и, кажется, был даже немного недоволен. Дебби засунула в рот сразу несколько пластинок, смотря на него. Казалось, будто они о чем-то переговариваются без слов. Потом Рене усмехнулся, тоже достал сигарету и подошел к Винсенту, чтобы подкурить.
- Давай будем честны друг с другом, ты мне нравишься, я тебе нравлюсь, - сказала Дебби.
Она погладила меня пальцем по носу, и я заметила на её коже рядом с красным ногтем желтое никотиновое пятно, а выше, на уровне сустава - тонкий белый шрам. Когда Дебби убирала руку, я увидела, что на том же уровне на остальных пальцах есть точно такие же шрамы, образующие вместе одну линию. Наверное, след от ножа. Эта мысль показалась мне очень логичной по отношению к ней. Я перехватила её руку и провела пальцами вдоль шрамов.
- Папа учил драться, перед тем как выдать мне разрешение гулять по ночам в старшей школе.
Дебби криво улыбнулась и положила руку мне на бедро, кончики её пальцев скрылись под краем моей юбки. Я понимала, к чему она ведет, и как я должна ей подыграть. Но на каком этапе Дебби собиралась перейти к рассказу их секрета, я не понимала. Сердце билось часто, как у мышки, и мне сложно было определить, что волнует меня больше всего: то, что они хотят мне рассказать или неправильность происходящего и сама Дебби.
- Давай будем честными.
Я краем глаза увидела, что Винсент и Рене уходят, и услышала, как хлопнула дверь. Дебби приблизилась ко мне, будто хотела поцеловать меня, но вместо этого она выдула огромный пузырь из жвачки, которому не хватило нескольких миллиметров до моего лица. Звучно лопнув его, Дебби вынула жвачку изо рта и поцеловала меня в губы. Я почувствовала сладковатый вкус помады на её губах, мятный запах, оставшийся от жвачки и горьковатый запах духов от её кожи. Дебби целовала меня, а я стала перебирать её лохматые волосы, накручивая их себе на палец, будто бы очень волновалась. Я вспомнила про свой милый образ на игре, про моё вчерашнее свидание с Йозефом, и что из-за этого поцелуя я могу потерять часть своих зрителей и возможность стать вампиром. Может быть, на этом шоу вообще не стоило пытаться найти способы выжить, а нужно было просто смириться и развлечься напоследок? Наш поцелуй стал более чувственным, Дебби надавила мне на плечи, и я оказалась на спине под ней. А потом я вспомнила, как вчера ночью я целовалась с Йозефом. Это было светлое воспоминание, будто бы у меня не было никакой корыстной цели соблазнить его ради становления. Мне стало противно от того, что я делаю, и я бы отодвинулась от Дебби, если бы она не успела сделать это самостоятельно. Кажется, она все поняла, но от своего плана не отступила. Дебби встала с кровати, не отрывая взгляд от меня, и улыбаясь. Она подошла к камере и заклеила жвачкой её объектив, повернув на ним ещё какую-то кнопку.
Я тут же села и расправила юбку, показывая, что я поняла, для чего это было нужно. Дебби быстро вернулась ко мне на кровать и, не дав мне шанса что-либо понять насчет её реакции, быстро зашептала:
- Короче, Эми, мы охотники на вампиров из группы «Последователи Солнца». Мы здесь ради того, чтобы убивать вампиров, и, если мы добудем то, что нам нужно, мы сможем осуществить их массовое уничтожение. Мы можем спасти всех: тебя, твоего папу, Курта, Фабьен и так далее, ты поняла. Вампиры оставят в живых только одного, никого обратить вампирам не позволят. Думаешь, трехлетнему вампиру с не слишком блестящими способностями дадут это сделать? У них своя иерархия и законы, мы знаем многие, и я тебя уверяю, что у Йозефа не будет этого разрешения.