Ворота казались слишком высокими и величественными, рядом с ними я чувствовала себя незначительной и маленькой, наверное, хуже я буду себя ощущать только рядом с дворцом. Может быть, если бы я была более состоявшейся личностью, я бы, наоборот, чувствовала себя значимой оттого, что меня пригласили в такое место. Но сейчас черные чугунные стебли с золотыми листьями, обвивающие тонкие прутья ворот, будто бы забирали остатки моей растерянной на игре личности. Вокруг никого не было, и я стеснялась заходить внутрь просто так. Я вообще не хотела подходить к дворцу, по крайней мере, до тех пор, пока ночь не вступит в свои права полностью. Мне было страшно снова увидеть вампира в его истинной мертвой оболочке. Я заглядывала за ворота, но сад казался абсолютно пустым. Несколько раз я звала людей поблизости, но мне снова не ответили. Колеблясь между своим желанием войти только после темноты и страхом опоздать на прием к королеве, я решила, что второе весомее. Когда я дотронулась до круглой холодной ручки ворот, они сразу же мне поддались. Все было открыто, и никто будто бы не боялся, что в прекрасный дворец заберутся недоброжелатели. Да кто бы сюда добровольно сунулся.
Я вступила на мраморную дорожку, и стук моих каблуков стал более звучным, будто бы я не шла, а выстукивала ритм к песни. Вокруг меня простирались кусты розовых пионов с тяжелыми головками, но среди них не было видно ни одного вялого или пожухлого. Только лучшие цветы для королевы. Запах роз стал ещё сильнее, но их я по-прежнему не видела. Где-то в глубине сад становился более густым, и я предполагала, что они именно там. Моя звучная дорожка вела меня прямо к дворцу, и я не хотела бродить здесь дольше необходимого. Начищенные до блеска окна ловили последние лучи солнца, оставляя световые пятна на кремовых стенах. Сам дворец казался мощным и красивым, я ярко могла представить, как в одном из залов здесь могла танцевать королева несколько веков назад. Внутри он представлялся богаче и интереснее, чем снаружи. Потому что, несмотря на все великолепие, я ожидала, что королевский дворец будет чуточку изящнее. По бокам от меня были не только цветы пионов, иногда попадались мраморные статуи мужчин с красивыми сильными телами и женщин с прямыми носами в длинных туниках с проработанными складками или, наоборот, совершенно обнаженных. Кроме того, сам газон загибался как волны из детских книжек.
По пути к дворцу мне нужно было обогнуть искусственно созданный пруд. Вокруг него стояли бронзовые статуи в виде голов животных на тонком длинном шесте. Они были выполнены куда менее профессионально, чем статуи античных героев, но всё же они придавали этому месту особый жестокий шарм. В центре озера купались позолоченные кони, скульптор которых не пожалел времени на проработку их мышечных систем. Среди всей этой красоты я почувствовала себя невероятно одинокой, и чтобы не оставаться с этой мыслью надолго, я решила позвонить Йозефу. Но стоило мне только потянуться к сумке с телефоном, как он позвонил сам.
- Эми! С тобой все нормально?
- Скорее да, а ты как? - я улыбалась в трубку, но голос меня не выдавал. Меня ничего не смешило и я не чувствовала себя особенно довольной для своей улыбки, но чудесное совпадение, что Йозеф позвонил именно тогда, когда я достала телефон, обрадовало меня, приблизив на эти мгновения к тому, чтобы стать счастливой.
- Я не смотрел телевизор вчера, а когда включил, там этот Генрих убил Бригитту, и я потом беспокоился за тебя. Он поступил очень не хорошо.
- Я бы даже сказала, очень плохо.
Голос Йозефа звучал беспокойно, и вряд ли он сейчас мог понять мой шутливый тон.
- И ещё я узнал, что ты идешь к королеве. Уже почти ночь, скоро я смогу пойти с тобой и помочь тебе.
- Спасибо, Йозеф, правда, очень мило. Но давай ты лучше встретишь меня после.
- Хорошо. Но подумай, я могу прийти. Хотя там очень сильная охрана, они могут попробовать меня не пустить.
Я не видела охраны, но вряд ли он врал. Оттого, что она была очень сильной, и при этом я её не видела, меня передёрнуло, и по коже побежали мурашки.
- Не подвергай себя опасности, со мной все будет хорошо.
Пруд с устрашающими бронзовыми конями снова сменился белоснежными изящными статуями посреди розовых цветов. Рядом с одной из них, изображающей обнаженного кудрявого юношу, натягивающего тетиву лука, я заметила какое-то движение. Будто бы кто-то стоял рядом со статуей, а потом мгновенно растворился среди цветов. Я ускорила шаг, чтобы быстрее оказаться около статуи. Сначала я внимательно осмотрела её, будто бы таинственный прячущийся мог оказаться в складках тоги, свисающей с руки каменного юноши, но абсолютно ничего не прикрывающей. Потом я оглянулась по сторонам, но тоже ничего не увидела. Моё воображение снова сыграло со мной злую шутку. На этот раз я даже не рассмеялась, более того, я разозлилась на себя. Солнце так и не зашло, никто не мог прятаться за статуями и исчезать с такой скоростью.
- Эми? Эми, ты меня слышишь? С тобой что-то случилось?
Я всё ещё держала телефон около уха, но, занятая своими страхами, не слышала, о чем до этого говорил Йозеф.
- Прости, я засмотрелась на прекрасный сад вокруг дворца.
- Да, сад действительно прекрасный. Я говорил, что хочу тебя увидеть.
- Да, и я хочу.
К этому моменту я как раз дошла до ступеней дворца. Прекрасные мраморные люди сменились каменными сфинксами. Эти сфинксы охраняли двери, но, видимо, не слишком хорошо, потому что они были слегка приоткрыты.
- Что побудило людей придумать женщин-львов с крыльями? У них красивые лица и голая грудь, здесь явно есть сексуальный подтекст. А что побуждало украшать ими золотые дворцы с нежным розовым садом вокруг? Извращение, не правда ли? А моя бабушка говорила, что это мы -пропавшее поколение.
- Что, Эми? Ты видишь голых женщин-львов?
- Ты прав, я не правильно сказала. Они не львы, а львицы. Они же женщины.
- Но я не говорил, что ты не права.
- Прости, Йозеф. Я дошла до дверей. Все пройдет хорошо, ни о чем не беспокойся. Не ходи за мной, но встреть меня после, ладно? Я люблю тебя, пока.
- Хорошо, Эми, я...
Я не дала ему договорить и сбросила звонок. Я начала нести чушь, что было плохим знаком для моего психического состояния и хорошим для наших с Йозефом отношений. Это означало, что я сильно нервничаю, и что я доверяю ему. Я не знала, зачем я сказала ему, что люблю его. Это вышло легко и не вызвало у меня стыда. Просто это прозвучало очень нормально, хотя и вряд ли правдиво. Абсолютной ложью это тоже не могло быть, потому что иначе я бы почувствовала хотя бы легкое угрызение совести.
Прежде чем взяться за золотую ручку белоснежной двери, я посмотрела на часы на телефоне. Солнце зашло. Открывая дверь, я почувствовала, что за моей спиной в саду кто-то есть. Теперь это было абсолютной правдой, а не игрой моего воображения. Он был не один, я слышала едва различимые и почти неосознаваемые звуки воздуха рассекаемого множеством тел. Но я не стала оборачиваться и вошла во дворец, так и не узнав, кто же был в саду.
Я оказалась в просторном пустом зале, игравшем роль то ли прихожей, то ли музейной комнаты. Пол был уложен плиткой гранитного розового и белого цвета, такой чистой и гладкой, что даже мне, привыкшей в последние годы к роскоши, не хотелось вступать на неё в уличной обуви. Стены были оформлены в тех же цветах, круглые, до блеска гладкие колонны сменялись острыми углами их оснований. Верхушки колон украшали золотые цветы, и, казалось бы, только ими можно было любоваться и восхищаться. Но колонны были лишь незаметной деталью в общей картине. В нишах стены стояли белоснежные скульптуры ещё более прекрасные, чем в саду. Носы были по-особенному остры, пустые глаза будто бы обрели выразительность, а листья в венках каменных людей были проработаны до прожилок. На стенах висели картины с легкими сюжетами. На одной молодая девушка с серебристыми волосами сидела на качелях, привязанных к кудрявому дереву, на другой мужчина в голубом камзоле и туфлях с пряжками шептал что-то на ухо смеющейся даме в шляпе. С полусферы потолка на меня смотрели ангелы посреди цианового неба, залитого солнечным светом. Мой восторг омрачился внезапной фантазией - королева посреди этой красоты, впившаяся в горло такой же прекрасной девушке, как та, что на качелях. А до королевы Элиз здесь жила другая королева со своим королем, а до этого ещё и еще, с тех самых пор, как этот дворец был построен. Вряд ли кто-нибудь из них считал дурным тоном убивать людей в зале с розовыми колонными и ангелами на потолке.