— Ты пойдешь с нами. Только ты, Розали и мальчик. Я отведу вас к древним, — Нанда упрямо покачала головой на отрицательный возглас Люциана.
— Только Карриен, Розали и мальчик, — твердо повторила она, делая жест рукой, говорящий о том, что нимфетта ни за что не передумает. — Утром.
— Да прибудет с вами Всеотец, — сказал Норд, поднимая с колен книгу и углубляясь в чтение. — Люциан, сходи за супом, попробуем его накормить. Парню понадобятся силы.
Вскоре в палатке остались только мы со стариком.
— Я знаю, что ты меня слышишь, — прошептал Норд, откладывая книгу, словно до этого лишь делал вид, что увлечен чтением. — Не сопротивляйся, сынок, и делай все возможное, чтобы выжить. Ты нужен Розали, Форг, и ты нужен всем нам.
Старик поднял с пола таз, в котором что-то лежало, выжал полотенце и заботливым жестом положил мне его на лоб.
— А пока отдыхай, силы тебе пригодятся.
Послушный его воле, я закрыл глаза и погрузился в тяжелый сон, наполненный жарким пламенем огня.
Глава восьмая
(Розали)
Похолодало. С раннего утра я не могла расправить одеяло из-за того, что оно замерзло, а трава под ногами хрустела при каждом шаге, и изо рта вырывалось облачко пара при каждом выдохе.
Палаточный городок спал, умиротворенный размеренным потрескиванием сосен, и, глядя на разрозненные тенты, спрятанные за разлапистыми колючими ветками, я думала о разбойниках, их семьях, этом небольшом, но дружном поселении, который основал Карриен — полукровка, наполовину эльф, наполовину человек.
Счастливы ли люди, нашедшие здесь приют? Насколько сильно нужда и голод мучают их долгими студеными ночами и морозными днями? Как они спасаются от болезней?
Над головой ухнул филин, сорвавшись с ветки и рухнув головой вниз прямо в снег. Поднялся он с мышью, зажатой в клюве.
«Вот так и в жизни», — вяло подумала я, представляя, как Карриен атакует противника.
Пусть и без магии, крылья давали ему огромное преимущество перед людьми, да и по силе он превосходил многих. Карриен, конечно, способен защитить разбойников от нападения разрозненного отряда коэнцев, но что делать, если сюда пожалует королевский отряд зачистки? Такие до сих пор наведывались в самые отдаленные уголки Оскола, чтобы найти колдунов, ведьм и существ, опасных для мира людей. Если отряд короля Сводолюба наткнется на лагерь Карриена, что тогда станет с семьями и детьми разбойников?
«Это место сравняют с землей», — снова подумала я, но мысли текли вяло, не будоража сознание, как если бы мозг еще не до конца пробудился ото сна.
Полог моей палатки откинулся, и наружу вышел Норд, подсвечивая себе путь тусклым факелом, воткнутым в металлический каркас, вдолбленный прямо в ствол дерева. Облаченный в длинный плащ коэнцев, старик до сих пор при появлении вызывал во мне неподвластные страхи, но увидев изможденное бледное лицо и усталый потухший взгляд, я поспешила к нему навстречу.
— Еще не ушла охотиться? — спросил Норд хриплым со сна голосом, натягивая на голову капюшон и ежась от морозного воздуха. Трава под его ногами громко похрустывала, а с веток падал первый пушистый снежок, опускаясь на сгорбленные плечи и спину старика.
— Собираюсь, — покачала я головой, отчаянно зевая. Последние бессонные ночи у кровати Форга давали о себе знать.
— Он так и не очнулся больше? — спросила я, вглядываясь в лицо старика, и Норд сурово нахмурился. Мне не нужно было уточнять, о ком все мои мысли, Норд прекрасно понял, что речь шла о Форге.
— Нет, — отрицательно качнул он головой, задирая лицо кверху и внимательно глядя на потухающие звезды, уступающие место серебристой дымке рассвета. — И жар не спадает.
Я тяжело вздохнула, окоченевшей рукой несколько раз потерев лицо.
— Тебе бы отдохнуть, Розали. — Заботливо произнес Норд. — Я не знаю, где обитают древние, но путь до них не будет легким, уж поверь старику. Нимфетты не зря схоронились так глубоко в Запретном лесу, что ни одна человеческая нога не ступала на их территорию.
Я машинально покивала.
«Да-да, конечно».
Хотя сама едва ли улавливала смысл его слов. Звуки проходили мимо меня, а какая-то глухая и давящая тишина: тревожная, насыщенная, осязаемая, спеленала меня коконом и не желала отпускать.
— Ты бы хотел пойти с нами? — спросила я старика, чтобы прогнать сон, а Норд кивнул, прищурив глаза и глядя в ответ с ухмылкой.
— А то! Я же ученый, а в чем наше счастье? Всю свою жизнь я корпел над книгами, постигая запретные для человека знания, и вот появилась возможность лицезреть тех, кто эти книги писал.