— Это правда, да? — спросил Манко наконец, — Это не Земля. Мы
пришли… откуда-то еще, да?
Доктор посмотрел на него и кивнул.
— Правда, — сказал он. — Башня, в которую ты вошел… Это был корабль, перевозящий груз из одной части галактики в другую. Вы — потомки выживших членов экипажа.
— А Гобо..?
Доктор вздохнул. Как он мог объяснить это, не разбив сердце Манко?
— Гобо — просто символ! — сказал он, — Рисунок. Сделанный людьми на Земле. Он ненастоящий.
Человек сгорбился на своей койке, всхипывая.
— Я знал, — сказал он, — И я рассказал Джанго… о том, что прочитал, о словах капитана. Джанго сказал, что это ложь, ложь, которую поместил туда Злой.
— Злой? Что за Злой?
— Враг Гобо. Темное создание, враг всего человеческого рода. Лжец. Джанго сказал, что это Злой послал серых людей с небес, тех, что зовут себя ситтуунцами. Злой поместил все это в башню, чтобы запутать нас, но я знал, что это неправда.
— Ты пытался рассказать остальным?
— Не было возможности. Джанго велел бросить меня сюда. Больше никому нельзя ходить в башню, а я единственный оставшийся, кто может читать и писать на языке Древних. Только поэтому я все еще жив.
— Ты единственный, кто может читать и писать?
Манко кивнул и затем произнес, словно вспоминая отрывок из священного
писания:
— И Гобо пришел к людям, и увидел Он, что ими овладели греховные слова, и Он забрал у них слова, и теперь они могли говорить, но не читать и писать, и лишь один остался, кто еще обладал этим даром. Словесник.
— И это ты?
Манко кивнул.
— Это передается по наследству в моей семье. Моя мать, а до нее — её отец. Но у меня нет ни пары, ни детей, так что я — последний.
Доктор кивнул. Последние слова Манко задели струнку в его душе, и он
посмотрел на товарища по несчастью с симпатией.
— Расскажи мне об этих ситтуунцах, — попросил он, — Ты сказал, это серые люди со звезд?
— Да, — ответил Манко, — Ситуунцы пришли, чтобы поговорить с Джанго. Они сказали, что звезда ворвется в этот мир и уничтожит его, и что есть другие миры, с другими людьми, очень далеко отсюда. Они сказали, что кусочки этого мира разлетятся по небу, и если хоть один из них врежется в другой мир, погибнут миллионы.
— И поэтому они прилетели сюда? Ситуунцы?
Манко кивнул.
— У них есть бомба, — сказал он, — Бомба, способная уничтожить целый мир до прихода звезды. Бомба, которая спасет эти миллионы.
— И что с ними случилось? С ситтуунцами, которые пришли сюда?
— Джанго сказал, что они еретики, — ответил Манко тихо и мрачно, — И убил их за это.
С другой стороны темницы они услышали металлический скрежет открывающихся главых ворот, и Манко отскочил в угол камеры.
Капитан Джамал смотрел на внешний корпус нанобомбы. Бомба имела форму цилиндрического барабана, метр длиной и полметра в диаметре. Она была одна такая — сильнее бомбы во Вселенной не было. Глубоко внутри ее ядра находился миллиард нанитов, микроскопических роботов с одной-единственной функцией.
Бомба была устроена таким образом, чтобы разбросать нанитов в радиусе почти пятисот километров, площадь достаточную, чтобы охватить весь Круг. Сам взрыв, если его можно так назвать, продлится пятую долю секунды, за это время наниты будут двигаться со скоростью, в тысячи раз превышающей скорость звука, к пункту назначения. Будучи разбросанными, наниты поглотят абсолютно все в пределах радиуса поражения, будь то животное, минерал или растение.
Через четыре с половиной секунды объект размера и массы Круга и все, находящееся на нем, будет стерто, останется лишь облако отдельных атомов, дрейфующих в черной пустоте космоса.
Глядя на бомбу, капитан не мог избавиться от чувства страха и трепета. Трепета от осознания огромной силы бомбы, и страха от знания, что очень скоро ему придется ее активировать. Независимо от того, удастся ли им покинуть Круг или нет.
Не оборачиваясь, он почувствовал присутствие другого человека. Он медленно повернулся и увидел Слипстрима.
— Скажите, капитан… Мы почти готовы к отправлению. Похоже, девушка пойдет со мной, и два ваших паренька тоже. Надеюсь, вы не против. Скажите, это она? Это и есть нанобомба?
Капитан молча кивнул.
— Разве не красотка? Я как-то видал одну такую в действии на проливе Коперника. В мгновение ока поглотила целый горный хребет. Вот они, горы, стоят себе, а потом пуф! И нету. Ну ладно… Я просто решил, что надо вам сказать, что мы скоро уходим. До свиданьица, как говорится.