Чарли не колебался. Двигатель багги взревел, и они поехали в противоположную сторону. Колеса закрутились из стороны в сторону, пытаясь удержаться на неустойчивой поверхности.
Эми повернулась и посмотрела назад. Доктор бежал за ними, спасаясь от нападающих, но все было бесполезно. Багги ехал слишком быстро, и вскоре мародеры нависли над Доктором с веревками и кандалами.
— Стойте! — закричала Эми, — Пожалуйста! Мы должны ему помочь!
Но Чарли не остановился. Он продолжил ехать до тех пор, пока они не достигли гребня, затем багги поехал по склону из витого, древнего металла к пустыне из разбитого стекла.
— Нет! — воскликнула Эми, — Нужно вернуться и спасти его!
Сидя на водительском кресле, Чарли посмотрел на нее через зеркало заднего вида.
— Его? — сказал он, — О чем это ты? Твоего друга только что спасли. Это тебя теперь нужно спасать.
Эми необязательно было быть экспертом, чтобы понять, только увидев корабль, что он потерпел крушение. Он лежал, наполовину погребенный под грудой обломков.
Сбоку на нем было написано почти скрытыми под слоем грязи и пыли буквами слово «Гончая XXI»
Они проехали через небольшое отверстие в месте, где корпус корабля соприкасался с землей, затем через лабиринт узких, темных туннелей, пока не достигли помещения, напоминавшего трюм. Никто из них за все время не сказал ни слова.
Ахмед вылез первым, не выпуская из рук винтовки. Он по прежнему смотрел на Эми с недоверием и враждебностью, и Эми не могла заставить себя посмотреть ему в глаза.
— Я приведу твоего отца! — сказал Ахмед Чарли перед уходом.
Эми была напугана, хотя ни за что бы не признала это во всеуслышание.
Даже очень напугана. Она волновалась о том, где сейчас Доктор, что с ним могли сделать нападавшие. А что, если они не были нападавшими? Что, если они просто спасали Доктора от этих пришельцев? Что, если это ее нужно было теперь спасать?
Все эти мысли проносились у нее в голове, когда Чарли, все еще сидя на переднем сиденье багги, повернулся, положив руки на спинку водительского кресла.
— Ты в порядке? — спросил он.
Вопрос застал Эми врасплох. Он выглядел таким холодным, таким суровым, когда они бросили Доктора.
Что же изменилось?
Эми пожала плечами и покачала головой.
— Это безумие! — сказала она, наконец взглянув на него, — Я даже не должна быть здесь! Это… это просто бред какой-то. То есть… кто вы? Что вы такое?
Чарли озадаченно посмотрел на нее, нахмурив гладкий блестящий серый лоб.
— Ты не знаешь, кто мы? — спросил он.
Эми покачала головой.
— Ну… меня зовут Баасим эль-Джехеде, но все зовут меня Чарли. И мы — ситтуунцы. Если ты об этом.
— Чарли? — удивилась Эми, — Что это за имя для пришельца — Чарли? И твой приятель, ну тот, Ахмед. В моей школе учился парень по имени Ахмед…
— Ситтуунцы используют человеческие имена! — объяснил ей Чарли, — Наш язык слишком сложен для человеческих голосовых связок, и включает частоты, которые не может слышать человеческое ухо. Нам легче использовать земные имена, когда мы контактируем с людьми…
— Но ситтуунцы…
— Ситтуун — арабский вариант слова «Шестьдесят!» — объяснил Чарли, и Эми показалось, что он расплылся в улыбке.
— Первые пришельцы, которые нас встретили — сирийская дальнекосмическая группа. В первом городе, который они прошли, было шестьдесят жителей, и они назвали нас «ситтуунцы». Шестьдесят.
Эми поразмыслила над этим секунду и затем нахмурилась.
— Так… — сказала она, — Значит, вас обнаружили люди…
— Вообще-то, мы предпочитаем слово «встретили».
— Ладно. Вас встретили люди… Вы используете человеческие имена… Но не любите людей? И вы похитили меня, потому что я — человек? И Доктора схватили эти… Эти штуки… Кто они были?
— То есть ты и этого не знаешь? — спросил Чарли.
Прежде чем он успел продолжить, из коридора раздался звук марширующих ног, и к ним присоединился Ахмед и еще один ситтуунец. У этого было еще более грузное телосложение, чем у Чарли и Ахмеда, и вдоль головы у него была тонкая полоска белых волос, как у мохоков. Его форма была похожа на военную, с цветными полосками вдоль нагрудного кармана. Он повернулся к Чарли и начал говорить, издавая высокий свист и громкие щелчки. Чарли отшатнулся от ситтуунца, почти присев.
— Я не понимаю! — сказала Эми, — Доктор сказал, что ТАРДИС переведет все, что говорят люди. Что угодно. Где угодно.
Старый ситтуунец снисходительно посмотрел на нее и покачал головой.
— Пап… — смущенно сказал Чарли, — Говори по-человечески, пожалуйста. У нас гостья.