– Раум. И Мал мне нравится больше. А вон та красотка, – сказал он, кивнув на женщину, – Това. А этого уродливого поганца ты и так знаешь.
Това развернула еще одну конфету и бросила ее себе на язык.
– Наше время стоит денег, так что давайте ближе к делу.
Слова пеплом прилипли к моему языку.
– Садись, – сказал Элоф, указывая на стул, с которого я вскочила считаные мгновения назад.
Я прищурилась, чтобы казаться совершенно спокойной. По правде же я думала, что меня в любую секунду стошнит.
– Ха, я рискну предположить, что это все пустая трата времени, – сказал Раум. Он уселся на спинку другого стула, поставив ноги на сиденье; его колено начало беспрерывно подергиваться. – Не уверен, что в ней это есть.
– Я не согласен, – сказал Элоф. – По крайней мере, мне так казалось.
Бесхребетность Хагену никак не поможет. Я была альверкой – редкой альверкой, – которая пугала таких проходимцев, как Хоб. Я могла заключить сделку с Кривами.
– Я хочу, чтобы вы сперва ответили на мои вопросы.
– Мы здесь не затем, – сказал Элоф. – Собственно, если бы не твоя безрассудность, мы бы могли и вовсе в этой ситуации не оказаться.
– Моя безрассудность? Это не я привела маскарад. Не я забрала Хагена. – Мой голос зазвучал пронзительно, и я не могла остановить водоворот, закручивающийся в груди. – Я целые годы следила за маскарадом, и я не потеряю брата точно так же, как потеряла… – я замотала головой. Не было нужды втягивать в это Кейза. Пока нет. – Я его не потеряю.
Мышца на щеке Элофа дернулась.
– Выслеживать маскарад, чтобы вызнать его секреты, – это совсем не то же самое, что попытаться напасть на целый отряд скидгардов, как ты хотела. Если бы ты не вынудила меня вмешаться и оттащить тебя прочь, то твой дражайший братец уже мог бы быть сегодня со своей клятой семьей. В тепле. Счастливый. В безопасности.
Я хохотнула.
– Со своей семьей? Вот уж не описала бы Дом Штромов как теплый и счастливый.
– Не Дом Штромов. Я имел в виду семью твоего брата. Его детей. Его любовницу.
Даже дай он мне пощечину, я не была бы так поражена. Дыханье сперло где-то в горле, ладони покрылись потом.
– У моего брата нет детей.
– Есть, – сказал Элоф, почти скучающим тоном. – Из Северного королевства. Ты думала, что он ездил туда по делам, а на самом деле он ездил туда, чтобы быть с ними.
– Нет, – я помотала головой. – Нет, если бы у Хагена где-то была семья, их бы привезли сюда, к нему.
– Эх, не все так просто. Север давным-давно сделал путешествия для них невозможными. Твой брат бессчетные годы провел, пытаясь это изменить. В свой последний визит он перешел черту. Как думаешь, за что его швырнули в морскую тюрьму, дэнниск?
Я раскрыла рот.
– У него… у него сделка плохо прошла.
– Ладно. Пусть будет так, – сказал Элоф. – Твой брат скоро станет покойником, если ты не прекратишь донимать нас вопросами. Хотел бы я сказать, что было приятно поболтать.
Элоф встал, два других Крива двинулись следом.
– Стой! – Я вытянула вперед руку в останавливающем жесте. Дрожь отчаяния обожгла мне затылок. – Если у него была семья, то я не понимаю, почему он мне не рассказал?
– Кто знает, но вот не рассказал, – челюсть Элофа напряглась. – Мне по большому счету все равно почему; что меня волнует, так это то, что ты вмешалась в нашу попытку перехватить его.
– Зачем? – Я, прищурившись, посмотрела на Элофа, ненавидя его и одновременно отчаянно желая, чтобы он продолжал говорить. – Зачем он вам нужен? Что у вас за планы касательно его?
– Нас наняли, чтобы освободить Хагена Штрома и вернуть его семье. Вот и все. – Элоф пересек пространство между нами и навис надо мной. Его лицо едва не касалось моего; его голос стал низким и темным. – Мы были наготове, мы устроили его освобождение. Но поскольку я вмешался, чтобы остановить тебя, момент был упущен.
Я напряглась и толкнула его своей грудью, параллельно упиваясь тем, как его брови дрогнули от удивления.
– Не надо меня винить. Я отреагировала так, как сделал бы любой, кому не все равно. Ты не меньше моего удивился, когда приехали повозки маскарада.
– Возможно, но я умею реагировать без эмоций.
– А что, иметь сердце так уж плохо?
– Да. Если из-за этого гибнут люди, то иметь его – смертельно, – сказал Элоф. Тени на его лице отступили, когда он выдавил ехидную улыбку. – Но нам больше некогда оглядываться назад. Мы меняем курс. Глядя на то, как ты разрушила наш изначальный план…
– Я не… – попыталась встрять я, но голос Элофа перебил мой и он продолжил:
– У нас не остается выбора, кроме как добавить еще одну сделку в первоначальную договоренность. Что ты готова предложить в обмен, дэнниск Штром? Ты пришла заключить сделку. Так заключай.