Я больше не мог сдерживать любопытство.
– Кто же вы? – спросил я, вглядываясь в черты лица под слоями бинтов. – И почему прячете от нас свой облик?
– Прячу? – из-под марли раздался горький смех. – Хотелось бы мне, чтобы так оно и было. – Она медленно покачала головой из стороны в сторону, словно даже такие простые движения доставляли ей боль. – Нет, – продолжила женщина, – эти бинты не позволяют моей обугленной коже опасть с моей плоти, как опадают листья с деревьев. Ну же, мой дорогой мистер Хоккер! Неужели моя судьба настолько вам безразлична, что вы не можете даже припомнить некий пожар, за который вы несете прямую ответственность? Такая бессердечность от человека, который, несомненно, считает себя добродетельным!
– Клиника, – сказал я, медленно постигая истину. – В которой Мерденн содержал пленником Артура.
– Именно, – подтвердила она приглушенным голосом. – Какими героями вы себя тогда проявили, бросив женщину на верную погибель от пожара! – Она сердито попыталась сжать забинтованные пальцы в кулаки. – Вы опечалились, узнав, что я жива? – С этими горькими словами капелька слюны просочилась сквозь марлю на ее губах.
– Сиделка, – сказал я. – В клинике…
– Да-да, пусть будет «сиделка». Мой маленький маскарад, придуманный Мерденном. Все время, что я служила ему правой рукой, он любил унижать меня таким образом. Он знал, что мои амбиции не уступают его и в один прекрасный день могут выбить почву из-под его ног. Мерзавец! Он оставил меня умирать и гнить в богадельне, когда я ответила на все его вопросы о том, как вы спасли Артура. И тогда я поклялась от всего сердца своего обугленного, искалеченного тела, что выживу и так или иначе займу его место. Так оно и случилось. Мерденна больше нет, а с морлоками теперь сотрудничаю я. Тот сладкий триумф, к которому стремился Мерденн, теперь принадлежит мне.
Та страсть, с какой корысть и эгоизм бушевали в сердце этой женщины, вызывала у меня отвращение. У злодея всегда найдутся приспешники, готовые занять его место, как только появится такая возможность.
– Вы знаете, где сейчас Мерденн? – спросил я.
– Это не имеет значения, – ответила женщина. – Исходя из одного факта его неожиданного исчезновения, легко прийти к выводу, что ваш друг доктор Амброз каким-то образом сумел убрать его со сцены. И поскольку вы добивались своей цели без помощи Амброза, в равной мере очевидно, что вашего мощного союзника тоже можно не принимать во внимание. Нет, теперь противоборствующие стороны – это вы и я, и победу одержала я.
– Значит, вам было известно, что мы пытались сделать? Какова была цель наших поисков?
Женщина медленно кивнула:
– В результате налета на клинику вы заполучили короля Артура. И после этого вам не хватало лишь одного: вы должны были вернуть Экскалибуру его исконную силу, верно?
– И поэтому вы приказали принести меч, попавший в Мир потерянной монетки.
– Естественно. И не только тот меч. Я нашла и забрала все мечи, кроме того, которым завладели вы. – Она приподняла от стола забинтованные руки и достала что-то, стоявшее рядом с ее стулом. Это был меч – тот самый, что я носил при себе, все еще завернутый в материю, закрепленную кожаными ремнями.
Женщина неловко положила сверток на стол и сказала:
– Я все время считала, что Мерденн совершил глупость, разделив силу Экскалибура и разбросав мечи по тайникам. Такое оружие! Такая мощь! Жаль, что мы не смогли использовать его в наших целях. И потому я, заняв в глазах морлоков место Мерденна, первым же делом приказала отыскать все мечи и доставить их сюда.
– Почему именно сюда? – спросил я. – Почему этот замок так важен?
– Я рада, что вы проявляете любопытство, Хоккер. Я сочувствую людям, которые умирают, не узнав всей правды. Что касается этого замка, то оно было местом большой силы – по слухам, равной силе Экскалибура. Сам этот замок прежде стоял на похожем месте силы во французской провинции Лангедок, и называлось то место Монсегюр, а еще раньше – Монсальва. Ходили слухи, что когда-то в замке хранился камень[13], известный как Святой Грааль. Так это или нет на самом деле, я не знаю. Как бы то ни было, некий таинственный орден, называвший себя «Последние катары»[14], в конце двадцатого века камень за камнем перенес замок Монсегюр в это место – я узнала это по оставленным ими рукописям. Их оккультные попытки, судя по всему, не увенчались успехом, потому что вскоре после этого их орден погиб и исчез. Проведав о существовании этого места, я решила доставить все Экскалибуры сюда в моих собственных целях – соединить их все в один.
13
В европейских средневековых романах Грааль трактуется не как чаша, а как драгоценный камень.
14