Глубоко потрясенный такими словами братоубийца словно окаменел. Ноги и руки перестали слушаться… Он будто обездвижел, стоя над изуродованными трупами с опущенной головой.
Тем временем кровавый спектакль закончился, и захватчики благодатной земли стали расходиться на большой праздничный пир. Никто не заметил, как к истерзанным телам подошел человек в темном длинном одеянии, с покрытой, как у чернеца, головой. Он взял бездыханное тело среднего брата на руки и понес его к воротам.
Тогда младший вдруг воскликнул:
– Это ты, брат? Повернись!
Чернец замедлил шаг и сказал:
– Здесь нет больше братьев. Ты нас предал!
– Подожди, старший! Я тебя узнал. Не уходи! Мы здесь сгинем, – закричал упавший на колени убийца. – Помоги-и-и!
Но чернец лишь ускорил шаг, унося с собой бездыханное тело и память о доме, построенном руками отца…
Через несколько месяцев, тяжко промучившись, вымерла вся семья младшего брата.
Новые хозяева покидали тела в телегу, вывезли подальше и с громкими проклятиями сбросили всех в глубокий ров, распугав поджидавших добычу падальщиков.
Но уже спустя мгновение грифы, настойчиво «патрулирующие» овраг, с жадностью накинулись на добычу, которая стала настоящим пиром для птичьего семейства. Радости голодных птенцов не было предела!
Как товарищ Альцгеймер адресом ошибся
Медицинский фельетон (самый правдивый из всех медицинских)
Алоис Альцгеймер вышел из департамента Деменции сосредоточенным и недовольным. Опять гендиректор Ассоциации Когнитивных Нарушений испортил ему настроение, подсунув список 80-летних.
"Кому они нужны, кроме меня? – угрюмо думал Алоис. – Никто не хочет с ними связываться. Паркинсон и тот к 70-летним свалил. А как хорошо начиналось утро, – мечтательно вздохнул он, доставая список. – Одни 50-летние на сегодня были, а с ними столько ярких эмоций! Едва порог перешагнешь, а у них уже и слезы, и отчаяние, и лихорадочный поиск знакомого специалиста через звонки родственникам, живым и умершим, дальним друзьям и близким врагам. Звонят и в Деменцию, и в Когнитивные нарушения, даже в Кащенко и Сербского… Эх! Только успевай анализировать и строчить статистику. "
Альцгеймер, понимая безвыходность ситуации (с начальством не поспоришь), стал прикидывать, как лучше добраться до первого адреса в списке, но сильно удивился, увидев там лишь одну фамилию: "Как такое может быть? А где же остальные? "
Тут он заметил ненавистного гендиректора Когнитивных нарушений, направляющегося к машине. "Бред Безумович, подождите! " – воскликнул Алоис и чуть ли не бегом поспешил к шефу. Тот недовольно искривился: "Ну что еще, название болезни? " Начальник всегда так обращался к Альцгеймеру, когда хотел его унизить. Все-таки директор имел отвратительный характер, это да!
Но Алоис был неробкого десятка. Недаром он годами изучал пресенильный и алкогольный психозы и общался с их обладателями.
– Бред Безумович, почему здесь только одна фамилия? А где же другие 80-летние?
– Слушай, название болезни, ты сначала с этой ото́рвой попробуй справиться. У Паркинсона после нее судорожный приступ с потерей сознания был, до сих пор на больничном. Так что давай, давай работай! – сказал директор и сердито хлопнул дверцей машины.
– Паркинсона сломать? Невероятно! – присвистнул Алоис вслед умчавшемуся шефу. – Я должен на нее посмотреть! – и во взгляде Альцгеймера вспыхнул профессиональный азарт…
Насмерть перепугавшая Паркинсона бабушка жила на последнем этаже в старой пятиэтажке без лифта. На фасаде из красного кирпича было выложено слово "одуванчик". Вход в подъезд пестрел бесконечными приглашениями на бесплатные лекции на тему здоровья, продления молодости, долголетия, позитивной психологии, здорового старения и т. д. и т. п.
Алоиса это неприятно удивило, и остановившись в раздумьи, он ощутил странный холодок… Оказалось, что на первом этаже его поджидала доска объявлений без единого свободного места. Всё было усыпано сообщениями о поездках на дачу к Позитиву Ивановичу (за черноплодной рябиной), о занятиях в группах рок-н-рола (под руководством Кадрили Оптимистовны), о парковых пробежках (во главе с Зажигалкой Хронической), о праздновании 90-летнего юбилея Хрена Задиристого… Казалось, что жизнь этого подъезда и даже всего дома была расписана не только по дням, но и по часам.
В состоянии надвигающейся тревоги специалист по деменции начал подъём.
Лестничные пролеты в пятиэтажке были длинными, а ступеньки крутыми, и после третьего этажа Альцгеймер начал выдыхаться. "Ну надо же! Как только несчастная старуха из дома-то выходит? – подумал он. – И это в 80 лет? Хотя, может, уже и не ходит никуда"…