Именно поэтому я встаю с кровати на пошатывающихся ногах, стараюсь выровнять дыхание и иду таки на кухню, пробовать тот самый завтрак, который, кажется, должен был состояться еще целую вечность назад.
И они спокойно едят, словно ничего не произошло, обсуждают работу, спрашивают у меня об учебе, говорят даже о моей студии.
Так просто, словно не они мне предложили заняться сексом втроем, хотя я и вдвоем то еще не занималась ни разу.
Как вообще возможно остаться в здравом уме с ними, ну как? У меня без шуток уже едет крыша, и вообще ощущение, что я их себе придумала и их просто не существует. Это мое странное подсостояние по какой-то причине выдало то, что выдало, и вообще я живу абсолютно одна.
И завтрак и правда проходит спокойно, ну, если не обращать внимание на то, что творится у меня внутри. Там все органы перемешались давно, и только бедное сердце остается на своем месте, но стучит так сильно, что больно бьет по грудной клетке.
После завтрака они куда-то уезжают, причем отдельно друг от друга, на разных машинах. Каждый предлагает мне прокатиться с ним, но я отказываюсь, потому что на этот день у меня абсолютно другие планы.
Я буду думать… Нужна мне эта ночь на троих, или все-таки нет.
Потому что явно ведь, если все случится, то так, как раньше, больше уже никогда не будет. Ну, для меня точно нет, а что для них… Не уверена, что хочу знать.
Поэтому я собираюсь с мыслями, набираю себе ванную, ложусь, закрываю глаза и много думаю. Пытаюсь взвесить все за и против, что есть в моей голове, но воспоминания о ласках и Данияра и Демьяна не дают мне вообще ничего проанализировать.
Я, черт возьми, просто хочу еще раз это почувствовать..
И, кажется, я согласна на авантюру.
Глава 23. Кира
Я прокручивала в голове фразу “кажется, я согласна на авантюру” около трех часов. Чтобы в итоге ночью сказать мужчинам ее вслух, но без чертового “кажется”...
Они приехали домой вечером, я ходила вся как на иголках, замечала эти взгляды на себе, волновалась, и видела, как волнуются они. Но молчала до последнего, потому что мне нужно было принципиально дождаться наступления ночи.
Потому что ведь они сами говорили о восхитительной ночи на троих…
Я нагло сообщила им свое решение, просто громко крикнув их своей комнаты. Даже надела самую красивую пижаму из своего гардероба, наивно полагая, что они будут ее разглядывать.
Я, правда, не решилась бы сказать им это в лицо, просто потому что я самая банальная трусиха. Не выдавила бы из себя и слова, я точно знаю.
Поэтому постаралась набраться смелости и просто крикнула…
И это сработало.
Через минуту они уже оба были в моей комнате, возбужденные, красивые! Такие, от которых кровь в венах стынет и сердце делает какие-то кульбиты в груди.
Я даже не смогла встать! Ну, или не успела… Мужчины оказались по обе стороны от меня, и…
И вот я уже в каком-то сумасшедшем водовороте чувств. Пока один притягивает меня к себе за затылок и страстно целует в губы, второй — вылизывает мою шею, вызывая мурашки. Потом мужчины меняются, и вот поцелуй в губы уже совсем мягкий, а на шее однозначно останется пара засосов…
Я уже не соображаю, когда меня целует Дан, а когда Дема. Наслаждение такое сильное, что я даже не могу открыть глаза, веки слипаются, словно намагниченные, друг к другу. Просто отвечаю на поцелуи, жмусь к мужчинам и не чувствую ни капли стыда за свое поведение. Всё равно! Так хорошо…
Удивительно комфортно, особенно, если просто отдаваться чувствам и не включать голову. Поэтому, я поступаю именно так! И продолжаю отвечать на поцелуи.
Притягиваю мужчину к себе, глажу ладонью по затылку и понимаю, что я с Даном: потому что совсем короткие волосы… Значит, это Дема стягивает с моего плеча пижаму, осыпая открывающиеся участки кожи поцелуями.
Чьи-то руки сжимают грудь, чьи-то гладят бедра. Я не успеваю понимать и анализировать их действия, я просто отдаюсь моменту и позволяю делать им со мной всё, что вздумается. Не знаю, с каких пор я стала такой… Возможно, это стресс так на меня влияет, а может я просто сошла с ума, не знаю! Знаю одно — я получаю колоссальное удовольствие, а остальное уже настолько неважно…
— Ох, хулиганка, какая же ты горячая, — шепчет Дан прямо в рот, а потом поднимает мою голову за подбородок и впивается поцелуями в шею.
— Боже!
Не могу сдержаться, от действий этих двоих становится слишком жарко.
Дема стягивает рубашку уже и с груди, аккуратно расправляясь с пуговицами, а Дан заводит крепкими поцелуями и касаниями, оставляя повсюду метки…
Меня накрывают волны возбуждения, и его еще никогда не было так много! Оба, конечно, уже показывали мне, какой чувствительной я могу быть, но сейчас… Это что-то совсем запредельное, меня коротит только от одних почти еще невинных касаний.
Закрываю глаза, обостряя чувства. Ощущаю руки, губы, пальцы, движения, скольжения, поцелуи, и…
— А-ах! — срывается с губ, выгибаю спину. Открываю глаза и слепну от развернувшейся картины. Оба мужчины… ласкают мою грудь языками, удобно расположившись по обе стороны от меня. Кусают, лижут, втягивают в рот и не дают даже крошечной секундочки, чтобы хотя бы набрать полную грудь воздуха и не умереть на месте. — Что вы…
Я не успеваю привыкать к одному, как они творят уже что-то другое. Всё происходящее проносится какой-то каруселью, у меня дико кружится голова. Нужно, наверное, что-то делать, но я успеваю только стонать и, к счастью, всё-таки иногда дышать.
Чувствую сильные руки, скользящие по бедрам, и горячие губы, целующие живот. Шорты скользят по ногам вместе с руками, губы поднимаются выше и мне снова затыкают рот поцелуем, а пальцами касаются там! Там, где хочется больше всего, где так необходимо и жарко…
— Не наглей, я ее тоже хочу, — слышу я голос Демы и на секунду жар и давление внизу прекращаются, чтобы через мгновение смениться чем-то более умопомрачительным!
До меня доходит смысл всего, и я понимаю, что пока целуюсь с Даном, Демьян между моих ног… ох! Дарит восхитительное наслаждение языком и пальцами.
Я чувствую хватку на своих пальцах, а затем вскрикиваю, когда понимаю, что я ими сжимаю. Дан шипит от наслаждения одновременно со мной и всё еще не отпускает мою руку, водя ею по члену пока еще через ткань белья.
— Не бойся, — шепчет он негромко, пока я пытаюсь собрать себя по кусочкам. Смотрю ему в глаза, сжимаю ладонью его член, а сама умираю от наслаждения от ласк его друга!
— Боже… Дема!
— Не больно? — спрашивает он, а я не понимаю, о чем он. Почему мне вообще должно быть больно, когда я каждой клеточкой тела готова кричать о том, как мне невыносимо хорошо?
Я чувствую скольжение языка по клитору, пальцев внутри, языка Дана на груди и своей руки по крепкому члену. Это сложно — пытаться собрать всю картину воедино, поэтому я даже не собираюсь стараться.
— Еще… Еще! — срывается с губ на пике наслаждения, ощущаю, как сжимаю от этого член Дана еще сильнее. Он горячий и очень твердый, и я смелею окончательно, сунув руку под ткань белья…
— Ох, черт, хулиганка! — ругается он, снова стягивая меня в поцелуй. Он быстрый и дерзкий, всего несколько секунд, но уверена, губы уже распухли. — Ты готова, хулиганка?
— Я… я да, я…
Я вообще не понимаю, о чем речь. Я готова давно и ко всему, я ведь это еще полчаса назад сказала! А сейчас, когда они меня так долго ласкали, я точно не могу отказаться…
И закручивается новый вихрь! Мужчины меняются местами, поднимают меня, крутят как им хочется, встают в удобное положение на кровати, в итоге смущая меня сильно-сильно…
Я – на коленях на кровати, передо мной в таком же положении Дема, а сзади… Сзади Дан. Он прижимается к моим ягодицам горячим членом, и щеки всё-таки вспыхивают. И я слышу щелчок резинки…