И что теперь делать? Джош погиб. Убит или совершил самоубийство.
Джош, которого она так страстно любила.
Джош, который ей изменил.
Джош, который был отцом ее единственного ребенка.
Джош, который в ярости, гневе и скорби набрасывался на нее дома и в общественных местах, обзывая негодной матерью, вопя, что ее надо судить за преступную халатность, если не хуже.
Джош, который собирался осуществить свои угрозы насчет суда. Задрожав, она потерла плечи, а потом перебинтованные запястья. Порезы тянули и зудели.
Кейтлин уставилась на холодный камин и постаралась собраться с мыслями. Вчера вечером Келли оставила сообщение на сотовом с просьбой о встрече в центре города. Да, все так и было. Кейтлин довела себя до ручки, создавая дурацкий вебсайт, поэтому ухватилась за предложение уйти из дома. Надев легкие брюки, футболку и рубашку вместо жакета, она доехала до набережной, а затем зашла в бар. Тот, который нашла Келли. В «Трясину».
Она откинулась на подушки и почувствовала что-то твердое. Сунув руку под подушку, женщина достала мобильный телефон, как всегда выключенный. Не переставая удивляться, как он оказался в гостиной – ладно, теперь не важно – включила. Аккумулятор почти разрядился, но зарядки хватило на то, чтобы просмотреть список звонивших, и точно - обнаружила сообщение, оставленное Амандой, как та и говорила сегодня в Оук Хилл.
Еще один звонок был от Келли.
Кейтлин набрала код воспроизведения сообщений и услышала сердитый голос Аманды:
– Боже, ты когда-нибудь включаешь мобильник? Целую вечность пытаюсь до тебя дозвониться. Я слышала о Джоше и очень тебе сочувствую. Дай знать, что я могу для тебя сделать. Перезвони.
Кейтлин стерла запись, а затем зазвучал звонкий, как колокольчик, голос Келли.
– Это я. Получила твое сообщение, но, как всегда, твой чертов мобильник выключен. Перезвони, когда сможешь. Я уеду из города на пару дней, но перезвоню обязательно. Держись, ладно? Знаю, что ты себя ужасно чувствуешь из-за Джоша, но давай честно признаемся, что смерть этого ублюдка - не самая большая потеря.
* * *
– Давайте уточним, – сказал Рид Джерарду Сент-Клеру, пока тот снимал резиновые перчатки и бросал их в корзину, предназначенную для медицинских отходов. Угрюмый помощник в наушниках вытирал безупречно чистый стальной стол, готовя его для вскрытия следующего трупа. Выходные выдались достаточно спокойными относительно убийств, и делу Бандо присвоили высший приоритет, по которому требовались немедленные результаты. – Вы утверждаете, что Бандо умер из-за потери крови, да?
– Его тело оказалось почти обескровленным. – Патологоанатом снял шапочку, опустил ее в корзину для стирки и начал отмывать руки. Несмотря на прохладу, в помещении пахло дезинфекцией, формальдегидом, смертью и потом. Вычищенные до блеска стальные раковины, столы и инструменты холодно поблескивали на фоне старой плитки и унылой краски на стенах. – Из того, что было обнаружено на месте преступления ясно, что часть крови отсутствует.
– Отсутствует? Как это? – резко остановился Рид.
– На месте преступления найдено недостаточно крови, если исходить из количества вытекшей из тела. Даже принимая во внимание испарение. Так что, если Бандо не сдал галлон крови в местный банк крови, не натолкнулся на вампира или на жаждущую крови дворнягу, то у нас серьезная проблема. Часть крови исчезла.
– Вроде как украли? – Это не имело никакого смысла. – Может тело перемещали?
– Нет. Здесь мы с Дайан Мозес сошлись во мнении, хотя вы знаете, что мы вечно не можем найти общего языка.
– Значит, он пролил кровь где-то в другом месте… вернулся домой… и лишился остальной.
– По пути его следования нет пятен крови, так что, не похоже. По трупному окоченению, распределению крови по телу и отказу функций организма – моча просочилась на пол – я могу заключить, что покойный умер за столом. – Сент-Клер провел рукой по лбу. Его жесткие белесые волосы влажно поблескивали от пота. – Основная потеря крови произошла через порезы, которые отличались от остальных. Эти порезы проходили через мелкие вены на обоих запястьях. Остальные раны поверхностные и сделаны после опасных надрезов.
– Чтобы заставить нас подозревать суицид.
– Да, я так себе представляю картину, – патологоанатом задумчиво потер подбородок. – И это не единственная загадка в деле Бандо. Похоже, у старины Джоша была аллергия. Скорее всего, на сульфиты [1], содержащиеся в домашнем вине. Произошла серьезная реакция, он впал в анафилактический шок и умер бы, если бы остался в одиночестве, но мы еще не закончили химический анализ крови. Возможно, он успел бы получить противоядие. Как бы там ни было, в теле обнаружен еще один препарат – GHB или гамма-гидрокси-бутират[2], который бы его полностью обездвижил.
– Наркотик для изнасилования на свидании?
– Один из них, – подтвердил Сент-Клер.
– То есть это означает, что даже если бы у него при себе было противоядие, оставалась вероятность, что он не успеет им воспользоваться.
– А так же не успеет доехать в больницу или позвонить 911. Ладно. Окончательный анализ крови все поставит на место.
– Почему именно GHB? – спросил Рид.
– Обычный уличный наркотик. Если есть связи, относительно легко достать. Еще легче подсыпать в питье. После этого Джош стал мягкой глиной в руках убийцы. Не могу сказать, насколько он был в сознании, мог оказаться даже в коматозном состоянии, но есть большая вероятность, что он полностью осознавал происходящее.
Дверь с противоположной стороны комнаты отворилась, и сотрудник скорой помощи вкатил носилки на колесиках с привязанным ремнями телом в пластиковом мешке. Пока дверь закрывалась, Рид заметил санитарную машину, припаркованную на бетонном пандусе, который вел на улицу.
– Кто может расписаться? – спросил прибывший.
Помощник Сент-Клера посмотрел и кивнул, вытирая руки. Отработанным движением головы он сбросил наушники на плечи, и в стерильной комнате загромыхали утробные звуки баса.
– Итак, – продолжил патологоанатом, – по моему мнению, Бандо не покончил с собой. Произошло что-то другое, и … Вот, поглядите-ка сюда. Я написал об этом в отчете. – Патологоанатом подошел к холодильной установке и выдвинул полку. На ней, накрытое простыней, лежало посиневшее тело Джоша Бандо. Сент-Клер осторожно приподнял простыню. Перед глазами Рида предстал обнаженный труп: неестественного цвета, неподвижный, с разрезами в нескольких местах, где патологоанатом исследовал внутренние органы Бандо.
– Обратите внимание на порезы на его запястьях, – сказал Сент-Клер и осторожно поднял одну руку Джоша. – Большая их часть могла быть сделана правшой, который наносит себе раны на руках. Они соответствуют лезвию ножа с отпечатками его пальцев, который вы обнаружили на ковре недалеко от тела. Но если вы посмотрите сюда… – указал он на участок на запястье Джоша, – вы заметите, что вот эти надрезы сделаны под другим углом, словно режущая поверхность была установлена вертикально. Как я упоминал, раны глубокие, вены перерезаны ровно очень острым инструментом. Похоже на хирургический скальпель или охотничий нож. Именно эти порезы стали смертельными для Джоша. Жертва не могла их сделать самостоятельно.
– Значит, вы утверждаете, что самоубийство было инсценировано.
– Готов поспорить на «феррари».
– У вас нет «феррари»
– Правильно, но если бы была... – патологоанатом опустил простыню и задвинул тело Джоша в охлаждающий отсек. – Семья просит выдать тело как можно скорее. Для вас это будет проблемой?
– Нет, если вы обнаружили все, что нам надо.
– Я с ним закончил, – подтвердил Сент-Клер, опираясь на столешницу и стаскивая зеленые тапочки, надетые поверх ботинок.
Пейджер Рида подал сигнал. Глянув на экран, детектив узнал номер телефона Морисетт.
– Мне нужно бежать. Спасибо, что так быстро провели вскрытие.
– Без проблем.