- Я знаю, - сказал он с мягкой улыбкой, которую она нашла неожиданно сексуальной. - Я читал это в одном из ее файлов.
- Да? - Спросила она с удивлением. - Вы вроде говорили, что у вас нет никаких файлов.
"Не будь подозрительной, не будь подозрительной, не будь такой чертовски подозрительной! Этот человек пытается тебе помочь".
- Должно быть, вы неправильно меня поняли, - спокойно сказал он, глядя прямо на нее через свои очки без оправы. - Я сказал лишь, что не было ничего в компьютере. Компьютерные файлы, если какие-то и были, полностью удалены.
- Этого не может быть. Я видела, как она печатала свои заметки... может, она перенесла их на диски.
- Пока что я их не нашел.
- Разве она не хотела бы, чтобы они были у вас, если вы собирались заняться ее пациентами?
- Я тоже так думаю. Как вы сказали, может быть, они где-то на дисках. - Он сказал это небрежно, но она заметила новую твердость в его чертах, намек на решимость, с которой сжался его рот. - Я нашел некоторые записи Ребекки, сделанные от руки. Но они не полные.
- Это так странно. Мне она казалась очень дотошной... всегда уточняла какие-то детали.
- Когда я буду говорить с ней в следующий раз, я выясню этот момент.
- Она будет вам звонить?
- Я надеюсь, - сказал он, но в его глазах была какая-то тень, намек на ложь, которая, она чувствовала, была скрыта за правдой.
Неожиданно Кейтлин почувствовала себя неудобно. Настороженно. Что она знала о нем?
- Так если у вас есть файлы, зачем мне снова рассказывать то, что вы, возможно, уже знаете?
- Потому что информация в файлах в лучшем случае неполная, и я бы хотел составить свое собственное впечатление о вещах, которые вы мне рассказываете. - Он передвинул свой блокнот и ручку на стол, затем наклонился вперед, сцепил руки в замок и свесил между колен, его взгляд был в той же степени дружелюбным, как и обольстительным.
Ее проблемой было то, что ее притягивало к мужчинам, которые были рождены, чтобы причинять ей боль. Как Джош Бандо.
- Послушайте, Кейтлин, если то, что мы делаем здесь, вам кажется неправильным, тогда, я думаю, мне следует передать вас кому-то другому. Есть вероятность, что вы почувствуете себя более комфортно с женщиной.
- Почему это?
- Потому что это то, к чему вы привыкли с Ребеккой.
Она не могла начать сначала. Снова. И в этот-то раз было довольно тяжело. Кроме того, хотела она признавать это или нет, ей нравилось быть с ним. Кейтлин чувствовала себя в безопасности и защищенной, что, конечно, было глупо. Что она знала о нем? Чтобы подбодрить себя, она посмотрела на дипломы, висящие на стенах его офиса.
Он, должно быть, прочитал нерешительность в ее глазах.
- Я действительно хочу знать, что вы считаете важным настолько, чтобы говорить об этом. Много всего случилось с тех пор, как вы видели доктора Уэйд.
Это было верно. Даже более верно, чем она осознавала.
- Но если вы хотите посещать кого-то другого... - предложил он.
- Нет, - сказала она быстро. Решительно. Следующий неизвестный психиатр может оказаться хуже, намного хуже, и что она тогда будет делать? Пойдет к следующему психиатру, затем к еще одному. У нее заняло почти год, чтобы найти Ребекку, и не потому, что она была самой высокооплачиваемой, а потому, что была добрым и заботливым человеком. Они с Кейтлин сошлись мгновенно. Теперь она почувствовала связь с Адамом. Она оставит все как есть. Пока.
- Давайте продолжим, - сказала она. - Я должна облегчить душу.
- Ну, если вы уверены.
- Да, уверена, - сказала она, но это была наглая ложь. Она уже ни в чем не была уверена. Ни в одной чертовой мелочи.
- Хорошо, тогда расскажите мне о своей бабушке, Эвелин. - Адам послал Кейтлин подбадривающую улыбку, лишь слегка приоткрывающую зубы, затем, подняв блокнот, снова взглянул на свои записи. - Вы упомянули ее и свои провалы в памяти практически одновременно.
- Верно, - сказала Кейтлин, которой казалось, что ее голос эхом отдается в голове. То холодное темное утро тянулось бесконечно. - Я собиралась сказать, что, хотя иногда и не помню некоторых вещей, но никогда не забуду ночь, когда умерла бабушка, потому что я была заперта в комнате вместе с ней, спала с ней в кровати. Я проснулась, а она там: холодная, смотрящая прямо на меня. Я была на грани нервного срыва, я и впрямь психанула. Кричала и плакала и колотила в дверь, но комната располагалась над каретным сараем, далеко от других спален, и окна были закрыты ставнями. Никто не хватился нас. Никто не слышал меня. - Ее горло сжалось, голос оборвался, при воспоминании о том, как она свернулась в клубок около шкафа и сосала большой палец. - Никто не приходил в течение долгого, очень долгого времени.
_________________
Примечания:
[1] Имеется в виду Гражданская война США 1861-1865 гг.
[2] Double-wide - передвижной дом (трейлер) из двух секций, скрепленных вместе, каждая из которых имеет ширину 24 фута (7,3 метра), вдвое превышающую стандартную.
[3] Мейс - газ нервного и слезоточивого действия.
Глава 15
- Чертово дело. И «чертово» я штрафным словом не считаю! - Заявила Морисетт, перебрасывая ремешок своей сумки через плечо и сбегая по задней лестнице участка. Рид на полшага опережал ее.- Это чертово дело становится все более и более странным.
- Аминь. - Он думал точно так же. Слишком много людей были связаны с Джошем Бандо. Слишком многие его ненавидели. Слишком много женщин имели с ним роман. Слишком многие улики не сходились. Рид говорил с Дайан Мозес и должен был встретиться с ней позже, чтобы услышать ее соображения по поводу улик, которые собрала команда криминалистов на месте преступления.
На первом этаже он плечом открыл дверь на парковку. Было далеко за полдень, и тень от здания участка пролегла через мокрый от дождя асфальт. Но, несмотря на недавний ливень, температура до сих пор колебалась где-то в районе девяноста градусов [1]. Рид не хотел даже пытаться определить, насколько высокой была влажность. Он покрылся потом, пока дошел до машины.
- Расскажи, что у тебя есть. Я поведу.
- Я поведу.
Рид послал ей улыбку, отпирая дверь крузера.
- В другой раз, Андретти [2].
Нахмурившись от его заумной ссылки на автогонщика, она скользнула внутрь.
- Я прослежу за этим.
- Не сомневаюсь.
Он включил зажигание и дворники, позволяя им стереть оставшиеся капли дождя. Морисетт прислонилась к двери пассажирского сиденья, пока он задом выводил крузер с парковки.
- Ладно, мы знаем, что у жены были причины люто ненавидеть Бандо, но у него были и другие враги. Не только в деловых кругах, но и уйма бывших подружек. - Его взгляд скользнул в сторону Морисетт.
- О, даже не думай, ладно? Я не экс-подружка. И Милли не подозреваемая. Иисусе, Рид, лучше бы я ничего не говорила!
- Я все равно узнал бы.
- Ну конечно, узнал бы, - поддела она. - Такой блестящий детектив, как ты.
Рид поморщился, выезжая со стоянки и направляясь мимо Колониального кладбища. Сильвия Морисетт была одной из немногих людей в отделе убийств, кто знал о том, как он напортачил во время слежки в Сан-Франциско.
- "Иисусе" считается ругательством?
- Эй, я молилась.
- Ну да, конечно.
- Пошло оно все к черту! Это еще одна вещь, о которой мне не следовало тебе говорить. Ты хуже моих детей.
- Разве такое возможно?
- Очень смешно. У меня замечательные дети.
- Подожди, вот станут подростками…
- Да что ты знаешь об этом? - Она фыркнула и закатила глаза. - Меня просто мутит от каждого черто... э, каждого тупоголового холостого копа в участке, дающего мне советы по поводу моих же детей. У меня все прекрасно.