Броуди вытащил из сумки иглу и нить. Он посмотрел на Кэтрин и нахмурился:
– Если вы не переносите вида крови, вам лучше отвернуться, мисс.
Благодарно кивнув, Кэтрин отошла.
Она смотрела на лагерь. Патрик держал одного бандита, лежащего на животе, а Дональд сидел на нем верхом, завязывая руки вора веревкой. В нескольких шагах от них Эндрю сидел верхом на другом бандите. Ангус подошел к брату с мотком веревки в руках.
– Что будет с ними? – спросила она, не смея взглянуть на Гейбриела.
– Мы отвезем их к мировому судье и отдадим в его руки. – Он застонал от боли, и она не могла не повернуться. Броуди методично орудовал иглой, аккуратно накладывая шов на рану Гейбриела.
– Может, я могу чем-то помочь? – спросила Кэтрин, сама удивившись своим словам.
Броуди поднял на нее глаза:
– Я сейчас закончу. Я делал это и раньше.
– Нам чертовски повезло, – сказал Гейбриел, улыбаясь Кэтрин. – Мы разобьем лагерь, когда Броуди закончит.
Не в состоянии наблюдать необычную хирургическую операцию, Кэтрин снова повернулась к бандитам. Патрик и Дональд связали головореза, который корчился на земле.
– Безумцы, атаковать шотландцев, к тому же превосходящих их по числу, – сказал с усмешкой Дональд.
В нескольких шагах от них Ангус и Эндрю закончили со своим пленником и усадили его у пенька. Парень пытался вырваться, и Эндрю ударом сапога в грудь быстренько успокоил его, заставив сидеть смирно. Ангус продемонстрировал острый нож и с угрожающим видом поднес его к горлу бандита.
Кэтрин чувствовала себя чужой среди этих мужских разговоров в незнакомом ей мире жестокости и угроз.
– Все, – сказал Броуди, отрезая нитку.
– Моя благодарность, – поклонился Гейбриел.
Броуди кивнул и отошел. Гейбриел повернулся к своим соратникам. Он улыбнулся Кэтрин, но она не могла ответить улыбкой. Может, она была потрясена боем. Может быть, лучше сказать: «Сбита с толку»? Или взволнованна?
– Иди сюда, тебе не нужно смотреть на них. – Очевидно, угадав ее настроение, Гейбриел взял ее за плечи и отвел к бревну, где лежало ее покрывало. – Все в порядке. Ты хочешь есть?
– Немножко.
– У меня есть немного хлеба. – Он потянулся к своей дорожной сумке.
– Они хотели убить тебя. – Кэтрин опустилась на землю, колени внезапно ослабели. – Они хотели убить вас всех и надругаться надо мной.
– Это просто жалкие воришки. Я заслуживаю большего. – Он присел рядом, опираясь спиной на поваленное дерево, и расправил тряпицу, где лежал хлеб.
– Я прежде не видела ничего подобного. – Она взяла кусок хлеба, скатала шарик между большим и указательным пальцами, слишком потрясенная, чтобы есть. – Ты так смело защищал нас.
Гейбриел пожал плечами и отломил себе ломоть хлеба.
– Может, чтобы доказать тебе, что ты можешь чувствовать себя в безопасности рядом со мной.
– Может быть. – Она задумчиво жевала хлеб. Она не могла отказать себе в мысли, что Гейбриел победил бандитов без особых усилий. Очевидно, он способен защитить ее. Физически. Но эмоционально? Что делать с этим? Стал бы он заботиться о ее душе или обращался бы с ней с той же беспощадностью, как с этими бандитами?
Если бы она могла получить какой-то знак, который успокоил бы ее, сказав, что она поступила правильно, решив отправиться в Шотландию!
Какое-то насекомое, жужжа, кружилось над ее головой. И Кэтрин прихлопнула его. При виде раздавленного жука, ее чуть не вырвало.
– Я мечтаю о ванне, – взмолилась она, ища, чем бы вытереть руки. – Я выгляжу так, словно валялась в свинарнике.
Гейбриел достал и протянул носовой платок.
– Ты выглядишь прекрасно. Мы скоро будем на границе.
– Я выгляжу ужасно. Платье помято. В волосах ползают всякие твари. – Она поймала еще одного жука. – Я привыкла каждый день принимать ванну и три раза в день менять одежду. Мое нынешнее состоянии совершенно недопустимо!
– Но ты умываешься каждое утро.
– Этого недостаточно. Говорю тебе, мне нужна ванна, – проговорила она со слезами в голосе. Внезапно ванна стала для нее самой важной вещью в мире, хотя, возможно, это было и глупо. Она должна вымыться. – Я ужасно пахну.
– Ты можешь принять ванну там, на полянке.
Кэтрин покраснела:
– Я не могу мыться в ручье, когда кругом нет ни кустика, и все видно как на ладони.
– Я скажу, чтобы они не смотрели.
– Прекрати! – Она поднялась на ноги. – Тебя удивляет мое состояние, лорд Арнет? А меня нет! Неужели мы не можем хотя бы на одну ночь остановиться в какой-нибудь дешевой деревенской гостинице?
– Нет. Нам нужно спешить. Твой отец идет по нашему следу!
– Мой отец, скорее всего, даже не подозревает, где я.
Гейбриел пригладил волосы и прислонился к бревну.
– Я уверен, что знает. У нас был разговор…
Она удивленно приподняла брови:
– Разговор?
– Я сказал ему, что хотел бы жениться на тебе, и он ответил, что этому не бывать никогда. Да, и нацелил на меня пистолет.
– Что?
Он пожал плечами:
– Это правда. Так что я думаю, твой отец вполне мог догадаться насчет нас, и чем скорее мы доберемся до земель Макбраденов, тем лучше.
– Никогда бы не подумала, что он станет преследовать нас.
Он грубо рассмеялся:
– А чего ты ожидала от него? Что, по-твоему, он должен делать, узнав, что пропала его единственная дочь?
– Я вообще не думала об этом. Я сердилась на него. Я даже не знала, как он воспримет мое исчезновение.
– Ты прекрасная дочь, – пошутил Гейбриел. – Ваши споры не означают, что он не любит тебя. Он наверняка сошел с ума от паники, когда обнаружил твое исчезновение.
Эта новость никак не вязалась с хладнокровием. Как Кэтрин могла не подумать об этом? Конечно, папа будет беспокоиться о ней.
– Боюсь, я была так поглощена собственным приключением, что не подумала об отце.
– Ну да, ты сосредоточена только на себе!
Она открыла рот от удивления:
– То, что ты сказал, – ужасно.
Гейбриел пожал плечами:
– Это правда. Ты хотела выйти за Кентвуда, хотела, чтобы он заботился о тебе. А ты никогда не думала, что значит для Кентвуда иметь безумную жену?
Жесткая правда вывела Кэтрин из себя.
– Это не твое дело!
– Мое. Потому что я – мужчина, за которого волею судеб тебе предназначено выйти замуж.
– Так считаешь ты.
– Так считает проклятие. – Он вскочил на ноги, гнев, казалось, переполнял его. – Я обязан жениться на тебе, Кэтрин Депфорд, и позволь напомнить тебе, что этого бы никогда не случилось, если бы меня не заставило это чертово проклятие.
Обидевшись, она шумно втянула ноздрями воздух. Ее глаза горели.
– Тогда почему ты здесь?
– Потому что у меня нет выбора. – Эти слова ударили ее, словно кто-то бросил в нее камень. – Люди зависят от меня, от нас, я обязан спасти их. Я несу ответственность, которую не могу игнорировать.
– Продолжай.
– Каждое слово – правда. – Его темно-синие глаза сверкнули гневом, и она внезапно поняла, что оставшиеся члены лагеря наблюдают за ними. Гейбриел поднял руку и начал пересчитывать на пальцах: – Мои люди голодают. Мой брат похитил нескольких овец из стада соседей, стараясь накормить наших людей, и я должен вернуть долг. Моя сестра, жена Броуди, скоро родит первенца, а он здесь помогает мне, вместо того чтобы быть со своей женой. Близнецы не видят свою мать неделями, потому что она служит у твоего отца, чтобы помочь нам. Твой дед потерял из-за этого проклятия обеих дочерей и жену, но он здесь с нами, чтобы защитить тебя, Все, что я сказал, происходит из-за проклятия, Кэтрин Депфорд, и все мы здесь из-за тебя, потому ты – единственная, кто может положить конец нашим страданиям. – Он оглядел ее стройное тело, – Ты не желаешь выйти за меня. Все, о чем ты можешь говорить, – эта проклятая ванна.
К ее ужасу, на глаза навернулись слезы.
– Мне очень жаль…
– Я поверю в это, – сказал Гейбриел, – когда ты будешь стоять со мной у алтаря. Тогда я поверю.