Много лет назад
Дедушка умер, когда Ване было двадцать пять лет. Иван в те годы был уже взрослым и самостоятельным человеком — десять лет проработал в колхозе, освоив уважаемую профессию комбайнера. Окружающие его любили и даже уважали, несмотря на молодость. Как и дед, он никогда не отказывал другим в помощи, всегда поступал честно и по-хорошему, хоть держался немного замкнуто.
Смерть дедушки стала для Ивана таким потрясением, что он чуть с ума не сошел. Дедушка был его семьей, и другом, и советчиком, и совестью, и просто всем на свете. Та неделя, после инсульта, когда дедушка умирал, была как один беспрерывный поток жестокой боли, и Ваня еле сдерживал отчаянный крик при мысли, что дедушка может исчезнуть из его жизни. И что тогда?..
В ту последнюю неделю дедушка говорить уже не мог. Он едва шевелил пальцами на левой руке. Что из еды Ваня пытался ему в рот влить — все назад вытекало. Ну и под себя дедушка ходил — было это для них обоих пыткой и мукой. Как дедушка любил чистоту! Да у него в уличном туалете над обычной ямой был настоящий Версаль — стены оклеены клеенкой, дверца в белый цвет выкрашена. Дедушка даже знал способы контролировать неубиваемые миазмы. А теперь он умирает в собственных испражнениях! И ничего с этим не сделать.
Как Ваня возненавидел за это человеческую грязную сущность! Дед Вадим был самым чистым человеком на земле, но проклятое тело все испоганило.
Похоронив дедушку, Иван словно бы потерял себя и смысл своей жизни. Что ему теперь делать? Лето было на исходе, уборка колхозных полей почти завершилась. После колхозных дел он шел на кладбище и долго сидел возле свежей могилы, пытаясь расслышать голос дедушки. Должен же он хоть что-то сказать, как-то объяснить дальнейший путь своего внука?!
Но дедушка ничего ему не говорил. Он умер. Было невыносимо одиноко возвращаться с кладбища домой, в пустой дом, из которого словно бы ушла душа.
Зиму Ваня все еще бродил между домом и кладбищем, а потом вдруг почувствовал, что надо уходить куда-то, искать что-то. Может быть, это и были те слова, которые он ждал от дедушки? Промаявшись вдобавок еще и всю весну, в июне, когда все разговоры были только об уборке урожая, он уволился из колхоза, продал дедовский дом, сел на автобус, следовавший на юга, и укатил из родной деревни.
Все лето Иван колесил по побережьям теплых морей, играя в бильярд, на каждом шагу вспоминая дедушку и раздумывая: а что ему теперь делать в этой жизни? Осенью поехал в город. Выбрал Гродин, потому что оттуда было не так далеко до теплых краев, но и курортом этот город не был. Конечно, на курортах всегда есть бильярдные, и это заработок. Но Иван таил надежду наладить какую-то нормальную постоянную жизнь.
И у него начало получаться. В Гродине Иван устроился работать грузчиком на склад готовой продукции Гродинского химического завода. Ему дали общежитие, он стал работать и думать о будущем. Там же, на химическом заводе, встретил девушку, которая вскоре стала его женой.
Варя удивила его своей скромностью и застенчивым видом. Она казалась существом с другой планеты в кругу девушек, с которыми работала и дружила. Ему все в ней нравилось: маленький рост, худенькие руки, плечи, стройные бедра, коленки, чуть сутулая спинка. Варя аккуратно собирала длинные светлые волосы в хвостик, носила простенькие платьишки, которые шила для нее мама, вечерами спешила в дом родителей.
Иван с полмесяца смотрел на нее умиленно, а потом решился подойти. Она не просто удивилась предложению взрослого мужчины «погулять после работы», а даже испугалась. И на первое свидание не пришла. Иван долго думал, что он не так сделал, да так и не додумался. Тогда он просто стал поджидать Варю вечерами у ворот завода и провожать до дому.
Провожая Варю до самой квартиры, он познакомился и с ее родителями, а решив сделать предложение, сделал это в их присутствии. Получилось очень чинно и оттого даже забавно. А предложение было принято благожелательно.
Незадолго до скромной свадьбы отец невесты захотел поговорить с будущим зятем.
— Ты уже почти что член семьи, Ваня, — сказал он. — Я тебе кое-что сказать хотел. Если честно, я не думал, что у моей Варьки поклонник сыщется. А уж тем более кто-нибудь ее замуж позовет. Варя у нас, ты же видишь, девочка недалекая. Она добрая, хорошая, но вот умом ее бог обидел. Все вокруг гордятся своими детками, умными и красивыми, а нам с матерью особо гордиться нечем. Но все равно любим мы ее в сто раз крепче, чем некоторые родители любят своих вундеркиндов. Так вот, Ваня, если ты нашу Вареньку обидишь как-нибудь, я тебя убью.