— Если тебе так уж необходимо, — включился в разговор Хели, — то я отвезу тебя в Людвигсбург, Тео.
Однако Тео хотел ехать с Амелией. Только с ней, без Хели и Максима. Итак, дома остались оба оскорбленных, а Тео вместе с дочерью отправился в путь.
Амелия вела машину по долине Ремса с богатым историческим прошлым, где когда-то крестьяне выступали против своего врага герцога Ульриха. А теперь здесь проходила скоростная трасса. Многие обгоняли друг друга, а кое-кто тащился еле-еле. На немецких скоростных трассах, как бы в оправдание названия, ездили быстро, а тут австрийский рыдван едва тащился, будто задумчиво любовался окружающей природой.
— Подсказывай дорогу, папа. — Амелия впервые ехала в Людвигсбург. — Быстрее ехать я не могу, этот «челн» не позволяет.
«Челн» означал автомобиль. Не то чтобы он был старым, просто несколько маломощным, с дребезжащим капотом. «Челн», то есть что-то напоминавшее дряхлую лодку. Так любовно-снисходительно называла Амелия свой автомобиль.
Мать предлагала купить ей новую машину, однако Амелия была с характером. Платить будет только она сама! Это было ее девизом. Поэтому-то и не воспользовалась престижным автомобилем Максима, а поехала на своем челне. И ему пришлось ей подчиниться.
— Не спеши, — заметил Тео. — Главное — добраться живыми.
Он совсем не чувствовал себя таким спокойным, каким казался. Его тревожили мысли о Дуне. Определенно что-то страшное ожидало его: она была тяжело ранена, больна, мертва — не могла сообщить ему о себе!
Амелия искоса посмотрела на отца. Тот сидел рядом с ней, глубоко задумавшись.
— Пап, ты такой бледный. Не бойся, все образуется.
Он не ответил. Сердце его трепетало. Чувство, доселе никогда не испытываемое им. И все же — сердце трепетало! Если Дуня покинет его, если она скажет: «Прости, не хочу причинять тебе боль, может, это и подло, но я не могу выйти за тебя замуж!» — это будет конец. Навсегда. Тогда ему останется только работа — и Хабердитцель. Но у Хели была возлюбленная. Однажды он женится и тогда — тогда…
— Поезжай, — проговорил он тихо. — Я абсолютно спокоен, хотя и выгляжу плохо. И все же… post nubila Phoebus.
Этим он успокаивал самого себя: после дождя выглядывает солнце.
Дуня жила на Моцартштрассе. Маленький домик выглядел приветливо. Цветы под и за незашторенными окнами. Вдоль фасада сплошное стекло — ее ателье. Здесь она, делала наброски, разрисовывала свой фарфор.
Тео выскочил из машины совсем не по-профессорски. Он промчался по маленькому садику, споткнувшись о гитару, валявшуюся около входной двери, и яростно нажал на звонок.
— Ха, — послышался чей-то голос. — Не трезвоньте! Дамы все равно нет дома.
Под раскидистой яблоней в праздной позе возлежал молодой человек. Он зевнул, потянулся, но даже не потрудился подняться.
Тогда подошла Амелия и взглянула на дремлющего парня.
— Вы кто, садовник?
— Племянник. Лусиан Вольперт.
Наконец-то он поднялся и развернулся к ним. Боже, как он выглядел! С конским хвостиком на затылке, трехдневной щетиной и в кожаном блузоне. Голос хриплый. Возможно, из-за простуды.
— Лусиан? — Тео оставался невозмутимым. Он протянул юноше руку. — Я — Теобальд Фукс, жених вашей тети.
— Профессор Фукс, — уточнила Амелия. — Я его дочь.
— Отлично. — Лусиан принялся обниматься. — Значит, вы новые родственники.
Он даже полез целоваться — сначала с Тео, новым дядей, потом с Амелией, которую вообще не хотел выпускать из объятий.
— Все, довольно. — Амелия высвободилась из его рук и тут же перешла на «ты», поскольку он был ненамного старше ее. — Куда девалась твоя тетушка?
— Понятия не имею. Я приехал из Берлина. Она хотела опустить ключ в почтовый ящик, но там ничего нет — ни записки, ни ключа. А что вы здесь делаете?
Тео рассказал ему о внезапном исчезновении Дуни.
— Вчера вечером позвонила, сегодня к обеду должна была приехать, и все — никаких следов.
Сосед напротив наблюдал за ними из окна. Он также ничего не знал и не заметил ничего подозрительного.
— Вчера приходили люди с телевидения…
— Я знаю, — прервал Тео. — А сегодня?…
Сосед моргнул, обрадовавшись возможности сообщить последние новости.
— Сегодня рано утром я видел, как она выводила машину из гаража. Я решил, что она выходит замуж.