— Было б из-за чего! — Теобальд был возмущен и глубоко задет. — Я чуть не умер от волнений. Амелия меня возила к тебе — а там никого! Мы нашли только твоего племянника, он стоял, нет, лежал под деревом в саду и не знал, где ты. Мы привезли его сюда вместе с его гитарой. Естественно, он останется у нас.
— Ох, какая же я… — простонала Дуня. — На меня точно стоит навесить ярлык рассеянного профессора. Передай от меня привет Лусиану. Как там у него?
Поцелуй его тысячу раз, пусть он простит меня, прости и ты, любимый!
— Кто был тот мужчина, что увез тебя? — запоздало поинтересовался Тео.
— Уже обсуждали это?
— Соседи…
— Конечно, делать им нечего! Это был Франц Грунер-Гросс, мой любимый профессор, мой учитель. Я тебе рассказывала о нем. Он так неожиданно нагрянул. Речь идет об одном договоре. Я должна реставрировать несколько предметов из бесценного собрания фарфора.
— Да, ты можешь — но после свадьбы!
Его негодование росло. Он специально отменил все, чтобы не сорвать срок свадьбы и медового месяца, а что делает Дуня?
— Ну что ты, любимый. Герцог хочет сразу забрать меня с собой, уже завтра, и на три недели.
— Кто?
— Генри, герцог Ленокский. В Черный Замок — Не дожидаясь вопроса, она поспешила добавить: — Это в Шотландии. Недалеко от Инвернесса.
Теобальд почувствовал слабость в коленях. Это сон! Все в ожидании столпились вокруг него. Хабердитцель был готов в любой момент вмешаться.
— Она решила ехать в Шотландию, — заявил Тео. — Реставрировать фарфор. У какого-то герцога.
— Когда? — поинтересовался Хабердитцель.
— Завтра утром.
— И… — Амелия угрожающе нахмурила лоб. — Она сделает это?
Тео спросил в трубку:
— Ты сделаешь это?
— Что именно?
— Уедешь? В Инвернесс. С этим там каким-то герцогом.
— Ленокским, — уточнила Дуня. — Он герцог Ленокс. Друг профессора Грунер-Гросса. Уже в течение многих лет, понимаешь?
— И ты это сделаешь? — повторил Тео, повышая голос. — Ты уедешь с ним, в его Черный Замок?
— Но я должна.
— А свадьба?
— Ах да, свадьба! — Последовал глубокий выдох. — Но ведь срок уже пройдет, не так ли?
Слова эти Дуня произнесла так, как будто ожидала сочувствия. Тео задержал дыхание, чтобы унять сердцебиение, и ответил с теплотой — сродни морозилке:
— А тебе только того и надо!
— Бога ради, не обижайся, — молила Дуня. — Почему бы тебе не приехать сюда? Грунер-Гросс будет рад тебе. И Генри тоже.
— Генри?
— Герцог Ленокс. Во всяком случае, он настаивает, чтобы я называла его по имени.
— Пусть твой Генри катится к черту! — возмущенно заорал Тео. — Иди к своим предкам и ты вместе с ним!
Он бросил трубку на рычаг.
— Так дело не пойдет, — неодобрительно заметила Амелия.
Они сидели в библиотеке, потягивая местное вино, и совещались.
— Ты должна поговорить с Дуней.
— Я могу это сделать, — предложил свои услуги Хабердитцель.
Он взглянул на часы. Было уже поздно, и ему хотелось поскорее отправиться к своей Лотте, которая ждала его. Однако он обязан был присутствовать на столь ответственном совещании.
— Я отвезу тебя к Дуне, Тео. В отель или к ней домой, где она там сейчас. Я направлю ее на путь истинный.
Раздался полный сарказма смешок Тео.
— Как будто ее можно направить на путь истинный! Из-за какого-то интересного заказа она упускает возможность выйти замуж и сыграть свадьбу, которая и так задержалась на много лет.
— Ну ладно, — подвел итог Лусиан, пощипывая струны гитары. — Ничего не случится за пару недель.
Максим думал иначе. Он представил себе, что бы было, если бы Амелия заставила его ждать! Он любил ее. Ему мешало, что она хотела закончить учебу и стать врачом. Для чего вообще это надо? Зарабатывал он достаточно и хотел ее такой, какой она была. А как только ему представилось, что она исчезает прямо перед свадьбой, чтобы сделать что-то так называемое важное… Не-мыс-ли-мо!
— Господин профессор…
— Тео!
— Простите?
— Называй меня Тео. Может, когда-нибудь ты станешь моим зятем. Кажется, мне этого не избежать.
— Благодарю, господин проф… — Максим радостно посмотрел на него своими бархатистыми глазами. — Благодарю, Тео. Это большая честь для меня.
— Знай меру. — Амелия обменялась веселым взглядом с Лусианом.
Тот сидел в старой пропотевшей майке на полу с гитарой на коленях и напевал: «Не знаю, что значит такое…» [3]