Вид «долины слез» соответствовал настроению Тео. Полное отсутствие жизни — лишь безотрадное одиночество.
Водитель Хушль вновь поставил кассету с записями игры на волынках. Туристы в автобусе молчали и слушали. Некоторые спали.
Через некоторое время музыка начинала утомлять и действовать на нервы. Неудивительно, что когда-то шотландцы отпугивали ею своих врагов, во всяком случае, об этом, улыбаясь, рассказывала Никола. Сотни волынщиков прятались за горами и, когда неприятель шел в наступление, разражались заунывными резкими звуками. Их многократно повторяло эхо: настоящая психическая атака на вражеские армии. И враг обращался в бегство, напуганный, деморализованный, почти обезумевший.
Недурной способ повергнуть неприятеля. Лучше, чем применять оружие. Ах, если бы все войны велись с использованием волынок! Правда, с Мак-Дональдами так не поступили. А может, все это просто красивое предание.
Никола стояла перед ним и смотрела:
— В чем причина столь глубокой задумчивости?
Они разговаривали тихо, кругом покачивались сонные головы.
В Глазго группа сделала остановку. Они осмотрели собор и полюбовались на древний серый дом напротив. Когда-то, видимо, здесь были лишь сад и парк. Теперь дом стоял посредине улицы с большим движением, шагнув в современность из глубины веков. В этом доме с маленькими окошками жил лорд Дадли, супруг Марии Стюарт, здесь она его навещала.
Повсюду чувствовалось ее присутствие. Бесконечные осмотры, вопросы, поток информации и фотографирование утомляли.
Следующим пунктом назначения была Гретна-Грин. Следовало отдохнуть и собраться с силами. Все решили выспаться.
Не спал один лишь Тео, охваченный раздумьями. Кроме того, он не хотел предстать перед Николой в образе спящего мужчины. Он был полон решимости воздействовать на нее привлекательностью и обаянием, и теперь даже в большей степени, поскольку ради нее он продолжил путешествие и покинул — во всяком случае, в географическом отношении — Дуню.
Вместо ответа на вопрос Николы он поинтересовался:
— Как долго еще до Гретна-Грин?
— Через полчаса, — бросив взгляд на часы, сказала Никола и попросила Хушля выключить музыку: ей надо разбудить дремавших.
— Никола, — быстро произнес Тео, с решимостью отчаяния, и очень тихо, чтобы она ниже наклонилась к нему: — Я должен с тобой… с вами поговорить.
Она дружелюбно кивнула ему.
— Попозже, когда закончим осмотр, хорошо?
Ничего не поделаешь. Когда ее призывал долг, она становилась упрямой, полностью отдаваясь своей деятельности руководительницы группы. Но возможно, это и к лучшему, потому что внезапное прерывание музыки пробудило спавшее общество. Дарлинг Никола любезничала со спутниками, переводя разговор на Гретна-Грин.
Когда-то в этой маленькой деревушке стояла кузница, которая впоследствии прославилась на весь мир. Кузнец получил право венчать юные пары, которые по определенным причинам не могли пожениться, преследуемые разъяренными родителями и законом. Кузнец венчал их. Со всех сторон приезжали сюда молодые люди, разыгрывались полные драматизма сцены. Наследники кузнеца продолжали его дело еще до недавнего времени. Если бы в старину существовала эта деревушка, то и Ромео с Джульеттой пришли бы сюда, чтобы обвенчаться у наковальни, и не окончилась бы их история трагически, что, впрочем, учитывая интересы театра, было бы очень жаль.
Теперь же свадьба по старинному обряду просто разыгрывалась.
— Ах, как жаль! — донеслось с самого последнего сиденья, где ехали Амелия и Лусиан. — Тогда ничего не получится с нашим обручением!
Все рассмеялись.
Никола разыскивала желающих разыграть фиктивную свадьбу.
Вызвалась Тина Лобеманн, поддержанная родителями. Ее брат мог бы стать женихом.
— Лучше не надо, — запротестовала вдова Хильда, в свою очередь активно поддержанная подругами — Это уже инцест.
— Да ведь это в шутку, — не согласился доктор Лобеманн, радовавшийся шутке детей.
— Я уже давно ломала себе голову над этим, — сообщила Никола, озабоченная как мать, готовившая утренник своим детям. — Честно говоря, я из-за этого даже спать сегодня не могла. — Ее слова разожгли любопытство. — Но затем мой выбор пал на двух других людей. — Она посмотрела на Тео и кивнула, как будто знала, о ком он думает. — Господин профессор, не хотите предложить кого-нибудь?