Самым любимым героем страны стал Павлик Морозов, который написал донос на родного отца, и это стоило мальчику жизни от рук отцовских родственников. С «подачи» Патриарха памятник этому пионеру-герою стал самым распространённым изваянием в стране. Школы, пионерские лагеря, города и сёла были украшены гипсовыми скульптурами этого мальчугана. Дети клялись именем Павлика Морозова защищать свою страну от кулаков и вредителей, кем бы они им ни приходились.
В рамках «Красного террора» вождь осуществил кадровую революцию, избавившись от всех сколько-нибудь заметных руководителей в столице и на местах, приведя вместо них молодых, воспитанных уже советской пропагандой, преданных ему до фанатизма сотрудников.
Хорошо, что эта машина была уже запущена, когда произошло самое страшное: в руки военной верхушки попали документы из личного архива Виссарионова — бывшего заместителя директора департамента полиции, которые, как оказалось, не сгорели в 1917 году.
Нашедший красную папку с бумагами сотрудник НКВД Штейн не знал, что с ними делать, и отвёз их в Киев, чтобы посоветоваться со своим другом, наркомом внутренних дел Украины Балицким. А тот, проверив подлинность бумаг, ознакомил с находкой первого секретаря ЦК компартии Украины Косиора и командующего Киевским военным округом Якира. По цепочке документы попали к Гамарнику, первому заместителю наркома обороны и начальнику Политуправления Красной армии, а также к Тухачевскому, разжалованному к тому времени в командующего войсками Приволжского военного округа.
Получилось, что вся военная верхушка была посвящена в так тщательно скрываемую, страшную тайну вождя. А он, Патриарх, полагал, что все бумаги сгорели во время февральской Буржуазно-демократической революции и вопрос о службе его в «охранке» навсегда закрыт.
Ещё в 1917 году в руки депутатов Государственной Думы был передан список тринадцати «двойных агентов», работающих и на революционное движение, и на охранку.
Депутаты поручили специальной комиссии разобраться в этом вопросе. Разразился грандиозный скандал: оказалось, в благодарность за получаемую информацию, полиция обеспечивала помощь фигурантам списка: после ареста и суда способствовала тому, чтобы местом их ссылки были поселения с относительно хорошими условиями проживания, обеспечивала побеги из мест ссылки и помогала в легализации на новом месте.
Самую большую известность получил скандал с депутатом Государственной Думы большевиком Малиновским. Выяснилось, что депутатское место тот получил благодаря содействию Управления полиции и Ленин знал об этом. Но «вождь мирового пролетариата» очень ценил Малиновского, поскольку его депутатство давало большевикам единственную возможность иметь трибуну в Государственной Думе. В результате депутатского расследования Комиссия выявила из общего списка 12 агентов. Все они были арестованы и судимы, включая Малиновского, несмотря на бешенное сопротивление Ленина. И только один «двойной агент» по кличке «Василий» не был выявлен.
Эти сволочи военные — поганцы, ненавидящие и боящиеся Патриарха, решили, что, наконец, настал их час. Они уже всё спланировали, организовали: договорились с ничего не знавшим о «красной папке» наркомом обороны Ворошиловым, что тот соберет внеочередной пленум ЦК, посвященный вопросам модернизации вооружения, и пригласит на него всю военную верхушку. Там будут предъявлены найденные документы, военные публично обвинят Патриарха и поставят вопрос о его снятии со всех постов. Вместо него заговорщики собирались назначить Тухачевского, а вместо Ворошилова — Якира. Они подогнали к Москве два полка Красной армии, которые должны были взять под контроль центр столицы и блокировать войска НКВД.
А хуже всего, что в курсе дела оказался Орджоникидзе, принявший сторону военных. У Патриарха и до этого времени отношения с Серго были испорчены, поскольку тот считал Кобу излишне жестоким, ослаблявшим своими действиями по уничтожению квалифицированных кадров страну, а главное, не мог простить ему расстрела своего брата Папулии и Авеля Енукидзе, их общего друга по бакинскому подполью. Следил бы лучше за своим младшим братом, чтобы тот поменьше трепал языком…
И когда вождь поехал к Серго объясниться, тот, проявив принципиальность, сказал, что в связи с открывшимися обстоятельствами Патриарх по личной инициативе должен уйти со своего поста. А если Коба откажется, то Серго сам должен будет выступить с разоблачениями. Они разругались, Патриарх, потеряв над собой контроль, впал в состояние приступа бешенства и застрелил старинного друга юности. Было объявлено, что Орджоникидзе умер от сердечного приступа, и его похоронили с почестями.