Фабиан почувствовал, как мгновенно ослабло сопротивление Незримого, сломленное его мощным натиском, и радостно бросился внутрь себя, но не успел овладеть телом, почувствовать его, как град ударов вновь обрушился на него. Град ударов, от которых мысли путались, обрываясь на полпути. Он почувствовал, что его схватили за шиворот и запихивают куда-то. Он судорожно вцепился в себя руками.
Только не наружу! Нет! Ни за что!
— Сиди тихо… — услышал он внутри себя голос, — и я тебя не трону. Твоя шкура нужна мне лишь на время. Скоро я покину тебя, но сиди тихо.
И Фабиан лихорадочно закивал.
В следующий миг он легко вскочил и прислушался — вдалеке нарастал топот. Кто-то бежал сюда, привлеченный шумом борьбы. Проклятье! Одним движением человек вогнал меч на прежнее место. Нет, все равно они могут догадаться… Они догадаются наверняка! Начнутся расспросы, а он не сможет отвечать сам — они сразу поймут, кто он, а человеку, чья жалкая душонка притаилась, забитая в самый дальний уголок мозга, доверять нельзя. Он неизбежно испортит все дело. Нужно сперва договориться с ним, а на это нужно время.
Он развернулся, схватил со стены длинный, узкий меч и быстро и бесшумно побежал прочь.
— Ну как? Нашла что-нибудь интересное? Мелия покачала головой.
— Я обошла весь второй этаж, но, по-моему, там никто даже не побывал. Во всяком случае, чувство именно та кое. — На миг она замолчала, но почти сразу спросила: — А ты?
Конан поморщился.
— По-моему, я видел его. Он бесился у двери — наверное решил, что мы засели внутри, бросив его одного. Потом Увидел меня и дал деру, видимо приняв за тварь.
Сказав это, он замолчал. Всю ночь кто-то кого-то ловил и даже теперь, когда тварь убита, а Незримый в ловушке, им опять приходится заниматься тем же!
— Где Зита? Ты уверена, что ваш друг не опасен?
— Совершенно, — она убежденно кивнула, — а Зита поднялась выше. По правде говоря, я думала, что она вернется раньше меня. Видно, ее что-то задержало.
Конан кивнул в ответ на ее слова и добавил:
— Или кто-то. По-моему, нам стоит ее поискать. Мелия тронула его за руку.
— Ты тревожишься напрасно. Когда я спускалась, сто яла мертвая тишина. Если он и спрятался где-то, то только в подвале. Проверить, конечно, надо, но не стоит торопиться. Подождем еще немного, а потом пойдем. Кстати, мне показалось, что ты хотел рассказать еще о чем-то, что могло задержать ее?
— Верно. — Конан кивнул. — В самом начале ночи я пытался выбраться из дома и обнаружил, что окна не открываются. Я подумал, что это ловушка, и очень разозлился.
Мелия рассмеялась и, немного успокоившись, испытующе посмотрела на Конана.
— Что же ты сделал, когда понял, что тебя поймали? — Девушка с интересом посмотрела на киммерийца.
— Я рассвирепел! — Для полноты впечатления варвар состроил зверское лицо.
— И только-то?! — Она с деланным удивлением всплеснула руками, и в глазах сверкнули озорные искорки.
— Нет, только сперва, — согласился он.
— А потом?
— Ну, — Конан скромно пожал плечами, — я не привык сдерживаться…
— Я это заметила, — кивнула Мелия, — так что же ты сделал?
— Там у стены стояла ваза…
— И ты смог поднять ее?! — Она вновь всплеснула руками, но на этот раз восторженно-изумленно.
— Почему только поднять? — Он пожал плечами. — Я выбросил ее в окно.
— Что-о?? — Глаза девушки округлились от удивления, на этот раз вполне искреннего.
— Ну, не получилось, — Конан развел руками, — рама вывалилась, ваза раскололась и упала на пол. Чуть ноги мне не отдавила, — пожаловался он.
Мелия смотрела на него изумленными глазами, прекрасней которых Конан еще не видел, хотя немало красивых женщин любило его. Он был молод, и его еще ни разу не посещало намерение более серьезное, чем желание хорошо провести ночь. Ни разу, вплоть до сегодняшнего дня…
Он наклонился к девушке, и она не отодвинулась от него, а наоборот, прильнула, коснувшись щекой его щеки. Конан ощутил ее нежную кожу, вдохнул аромат волос и почувствовал, как сердце бешено заколотилось, словно крича: чего ты ждешь?!
Фабиан стоял, напряженно прислушиваясь. Хотя жарко не было, тело его лоснилось от пота, а дыхание вырывалось хрипом.
— Ищи колдунью, — услышал он внутри себя голос, — только колдунья сможет помочь нам — тебе и мне. Если сделаешь все как надо, я отпущу тебя. Если нет… — Некоторое время демон молчал, давая человеку возможность по достоинству оценить оба варианта, затем спросил: — Согласен?
— Да, да! — лихорадочно закивал Фабиан. — Я все сделаю!
— Тогда заткнись и шагай! Молча!
Фабиан не посмел издать ни звука, но вновь закивал, выражая согласие, и побежал вверх по ступеням. На площадке второго этажа он прислушался. В гулкой тишине ему почудились легкие шаги, и он обрадовался, но голос внутри коротко бросил: «Поднимись выше — тебя не должны видеть!» Он не стал спорить, потому что теперь даже не думал, что делает, лишь тупо выполнял команды. В несколько прыжков преодолев половину оставшегося подъема, он остановился и вновь прислушался.
Шаги приближались, пока он не услышал их прямо под собой.
— Зита! — услышал он негромкий возглас и понял, что Мелия зовет сестру.
Ответа не последовало, а это означало, что девушка уже Ушла или наоборот — все еще бродит наверху. Мелия начала осторожно спускаться — видно, не взяла с собой огня.
Звук легких шагов становился все тише, пока не сделался совершенно неслышным, и только тогда Фабиан бросился наверх. Сам не понимая, почему так торопится, он знал лишь, что должен как можно быстрее отыскать Зиту.
Одним махом он оказался на верхней площадке и прислушался — ни звука, ни малейшего шороха, указывавшего на присутствие здесь человека, не прозвучало, но Мелия звала, и если Зита спустилась раньше, он неизбежно должен был бы столкнуться с ней, но этого не произошло. Значит, она здесь.
Все так же бесшумно ступая, он свернул налево и, добежав до первого поворота, осторожно выглянул из-за угла, но никого не увидел. Тогда, так же бесшумно, он развернулся и побежал обратно. Теперь отделанные серым с красным полированным гранитом стены мелькали слева от него, а окна справа, но ему не было до этого дела. Он бежал, с радостью ощущая, как наливается силой тело, как он становится прежним!
В голове гвоздем сидела мысль: «Сейчас я найду Зиту. Она должна освободить меня — дать то, чего хочу сейчас больше всего на свете!» Эта мысль пьянила его. Он сам не заметил, как свернул раз, второй и остановился как вкопанный.
Впереди у окна стояла девушка. Она облокотилась о подоконник и смотрела в окно. Ее тело в потоке лунного света показалось Фабиану божественно прекрасным, почти нереальным в своем совершенстве, а резкая игра света и тени лишь подчеркивала соблазнительные формы юного тела.
«Она должна!.. — пульсировало в мозгу. — Проклятая ведьма! Она должна мне слишком много, и теперь вернет все!»
Он бросился вперед, мощно и стремительно, как молодой лев, долго кравшийся во тьме и вдруг почуявший, что добыча близка и решающий момент настал.
Зита смотрела на лунный пейзаж за окном и думала о том, что вот, наконец, и подошел к концу ночной кошмар, который, казалось, никогда не кончится. Скоро рассветет, она снимет заклятье, и они уйдут из этого дома, едва не ставшего их могилой.
Ей вдруг пришло в голову, что дом не просто построен в форме пентаграммы, он имеет форму неправильной пентаграммы! Его пропорции придавали ему очертания гроба со слегка заостренной верхней гранью! Ей впервые пришло в голову такое сравнение, и она почувствовала неприятный холодок, пробежавший по телу, но тут же одернула себя — ну что за глупые аналогии!
Она едва не рассмеялась, отгоняя глупые страхи, но смех так и не сорвался с ее губ — для Эмерика этот дом и в самом деле стал гробом!
Нет! С нее хватит! С завтрашнего дня никакого колдовства! Хватит! Начиталась глупых сказок! Что с того, что одна из ее прабабок была колдуньей, вознамерившейся овладеть силой бога-паука? И почему она возомнила, будто именно она — та девочка, которой суждено осуществить то, что не удалось старой ведьме?! Да даже если и так? Разве не ее право выбирать, как ей жить? Она молода и красива. У нее есть все, что нужно для счастья — к чему ей колдовство?