Мередит перестала кашлять, но дышала с трудом. Она была смертельно бледна и смотрела на Ника затуманенными глазами. Он погладил ее по щеке, нежность и радость переполняли его.
– Вам надо отвезти ее в дом, – распорядилась тетушка Элеонора. – У нее зуб на зуб не попадает.
Ник кивнул. Не говоря ни слова, он поднял Мередит на руки. В считанные секунды он усадил ее рядом «собой в единственную карету, которая доставила на пикник леди Хейвернот. Остальные пришли сюда пешком, озеро было недалеко от дома.
Леди Хейвернот громко запротестовала со своего кресла против лишения ее собственного экипажа.
– Это моя карета!
– Я верну ее, – крикнул Ник, делая кучеру знак трогаться. Кучер неуверенно переводил взгляд с Ника на свою явно недовольную хозяйку, не трогая вожжей.
– Трогай! – рявкнул Ник. Кучер только еще раз взглянул в его суровое лицо и, забыв о протестующей леди Хейвернот, дернул вожжи.
Во время короткой дороги до дома Мередит сидела молча, положив голову на его плечо. Глаза у нее невольно закрывались. Мокрые длинные ресницы отбрасывали полукруглые тени на ее щеки. Ник умело растирал ее руки, стараясь согреть ее, в надежде увидеть, как порозовеют ее щеки.
Когда они вошли в дом, Ник приказал изумленной экономке приготовить в комнате Мередит горячую ванну. Затем он повел Мередит наверх. Войдя в комнату, он закрыл дверь и начал снимать с нее мокрую одежду, совершенно не думая о приличиях. Главное, она должна согреться.
К этому моменту она настолько пришла в себя, что воскликнула:
– Что вы делаете?
– Снимаю с вас всю эту мокрую одежду.
– Этого нельзя. – Она слабо ударила его по руке. Ник схватил ее за запястья и посмотрел ей в глаза.
– Я не увижу ничего, чего бы я не видел раньше.
Очаровательный румянец вернулся на ее лицо при этом напоминании. Он мягко добавил, уговаривая ее:
– Вам надо высохнуть и согреться, пока вы не заболели. А теперь будьте хорошей девочкой и стойте спокойно.
После минутного колебания она опустила руки. Он быстро раздел ее, стараясь не смотреть на ее тело, обнажавшееся с каждой снятой вещью. Он снял перекинутый через ширму халат и быстро завернул Мередит в него. Сев на кровать, он усадил ее рядом, чтобы было удобнее согревать ее, растирая ей руки.
Когда его теплое дыхание согрело ее похолодевшие ладони, она заметила:
– Вы тоже мокрый.
Он остановился, впервые осознав, что совсем мокрый. Забавно, заботясь о ней, он этого совершенно не заметил. Он пожал плечами.
– Мне не холодно.
– Должно быть, вы замерзли, – возразила она.
– Сначала надо согреть вас. – Он возобновил свои старания, перенеся внимание на ее посиневшие ноги. Проклятие сорвалось с его губ, когда он пытался вернуть естественный цвет ее холодной коже. «Проклятый Хейвернот».
– Он не виноват, – тихо защитила его Мередит. – Лодку перевернула я.
Руки Ника застыли на ее икрах, и он посмотрел на нее. Мередит опустила глаза, теребя оборку халата.
– Он пытался поцеловать меня. Я отклонилась назад и…
– Он пытался поцеловать вас? – повторил Ник, воспринимая ее слова как удар в живот.
Его первый порыв был инстинктивным, первобытным: убить Хейвернота!
И его чувства были столь же первобытны. Ни один человек не тронет того, что принадлежало ему!
Явно одна ночь с Мередит совершенно сбила его с толку. Он вел себя так, как будто она что-то значила для него. Как будто он… Ник покачал головой, причина стала ясна еще до того, как он решился разобраться в своих чувствах к ней. Его цель не изменилась. Избавиться от нее.
Он тупо спросил:
– Он все еще хочет жениться на вас?
Так же пристально глядя на него, она медленно ответила:
– Мое терпение по отношению к его матери возвысило меня в его глазах. Он там, на озере, почти сделал мне предложение. – Она с недоумением нахмурила лоб.
Ник боролся с внезапным приступом ревности. Он не имел права чувствовать себя собственником. Мередит делала то, что он велел ей. Искала мужа. Удаляла себя из его жизни.
Он убрал руку с ее ноги и встал. Мередит смотрела на него широко раскрытыми вопрошающими глазами. Россыпь веснушек ярко выступала на ее бледном лице, и Ник подавлял желание провести пальцем по ее переносице.
– Хорошо, – сказал он – окончательное решение слышалось в его голосе.
Как раз в эту минуту раскрылась дверь, и несколько слуг внесли в комнату ведра с горячей водой. Ник, ничего перед собой не видя, наблюдал, как они втащили ванну за ширму и начали наливать воду.
Он повернулся к Мередит и сказал с обманчивым спокойствием:
– Когда вы выйдете замуж за Хейвернота, держитесь подальше от озера. В следующий раз меня может не оказаться рядом, чтобы спасти вас.
Развернувшись на каблуках, он вышел из ее комнаты, удаляясь как можно дальше, пока еще не сказал того, о чем бы потом искренне пожалел.
Ник ждал, сидя в кресле с высокой спинкой. Расположившись в темном углу комнаты, он был почти незаметен. Он хотел воспользоваться случаем и увидеть ее лицо в ту самую минуту, когда она войдет в комнату. До того как она увидит его и удивится его присутствию.
Когда она вошла в комнату, у него перехватило дыхание. Не удостоив взглядом вошедшего с ней Хейвернота, Ник пристально смотрел на Мередит поверх сложенных домиком пальцев, тяжелое предчувствие заставляло его вжиматься в мягкую обивку кресла. Он не мог избавиться от зловещего предчувствия. Ему был известен повод этой незначительной встречи.