— Рассказывай! Милея, принеси горячий чай.
Согревая холодные пальцы горячим стаканом со сладким чаем, начала рассказывать, о нападении Мародрена, о сиренах, спасших меня и о помощи Аэрвен.
— Вот, — протянула архимагу жемчужину.
— А ты времени даром не теряла! — довольно заявил Сэдрин, ловко подхватывая жемчужинку. — Теперь точно уверен, не прогадал Рид с невестой!
— А раньше сомневались? — с обидой спросила я.
— Раньше недоумевал. Но да это в прошлом. А о прошлом говорить нельзя, только о будущем.
Выкрутился.
В гостиную ворвался Рид, сжав в объятиях.
— Ты цела? — с тревогой спросил, обеспокоенно меня разглядывая. — Что случилось?
— А она за камнем к русалкам ходила, — заулыбался Сэдрин. Вот же. Рассказала Риду о случившимся.
— Испугалась? — на жемчужину едва взглянул. — Больше никуда из башни. Сам со всем справлюсь.
— Так камни-то собраны! А изумруд? Он все еще у тебя? А эльфы?
— Эльфы сами всполошились, выясняя, куда же ты пропала. Похоже, это личная инициатива Мародрена была.
— Зачем ему это?
— Пока не знаю.
— Ладно, молодежь, — архимаг с кряхтением поднялся с кресла. — Отдыхайте сегодня. Рид, вчера заглядывал в пространство, есть вероятность, что миры не достоят и до Ночи Перехода.
— Завтра соединим артефакт.
Мы шли по берегу моря, ловя такие редкие, ласковые лучи солнца. На груди Рида поблескивал артефакт — круглая подвеска со встроенными камнями. Камни все разные по цвету и размерам, самый крупный, фиолетовый аметист был больше остальных раза в три, самая маленькая — нежная жемчужинка сирен. При соединении артефактов, я в нетерпении кружила рядом, стараясь не пропустить ни одного действия. Но оказалось, что самую трудную работу, именно создание этой цепи с подвеской, маги уже выполнили. И просто, с помощью магии, вставили камни в специально заготовленные обрамления. Артефакт был готов.
— Справишься, если сердце будет полное любви. Если нет, сгоришь, — Эберк Сэдрин торжественно повесил на грудь Рида подвеску.
Вскоре после этого, прибыл Ивлейс с новостями из дворца. Он подтвердил слова Сэдрина, об участившихся разрывах. Кроме того, разрывы стали такой мощи, что начали пропадать люди. Такое раньше случалось только за неделю до Ночи Перехода. И еще, пропал Лодин. Ближайшее окружение лекаря считает, что он как раз угодил в разрыв.
И идя по берегу, я старательно отгоняла невеселые мысли, любуясь бирюзовым морем и белыми чайками, кружившим над ним. Где-то, в чистом небе, послышались трескучие раскаты грома. Рвущееся пространство. Так объяснил Рид. Такие звуки становились все чаще и чаще.
Как-то стоя на балконе, увидела, как в чистом небе появился человек, с криком ужаса упал далеко в море. Вскрикнула и поспешила к Риду. Тот всполошился, и попытался спасти беднягу. Но когда мы приблизились к тому месту, увидели на поверхности лишь плавающее тело.
— Ункарец, — Рид внимательно осмотрел мужчину. Мы похоронили его на местном кладбище по нашим, ункарским, обычаям.
А в Синорде нашли иномирца для своего ритуала. То, что делал Рид один в течение пяти лет, группа архимагов столицы сделали за несколько месяцев. Правда, они еще не закончили, и ункарец томился в императорской темнице, в ожидании своей участи. Узнав это, Эберк Сэдрин и Рид поспешили в столицу, пытаясь отговорить архимагов от бессмысленного кровавого ритуала, сроки для которого давно вышли. Ивлейс встал на их сторону, Араннис воздержался. Уговоры не увенчались успехом. Архимаги лишь с удивлением рассматривали артефакт, восторгаясь мощи, хранившейся в нем. Но в конце решили, что никто не знает, что именно поможет мирам, поэтому следует воспользоваться обоими способами.
— Возьми, — остановившись и порывшись в карманах, Рид протянул мне портальный камень. — Зарядил. Пусть всегда будет с тобой. Мало ли.
— А если все случится раньше? — прищурившись от слепящего солнца, развернулась к магу.
— Все и случится раньше.
— А воспользоваться артефактом сейчас?
— Сейчас навряд ли поможет. Необходимо ждать пика, когда магические энергии будут проявлены максимально. Раньше это было в Ночь Перехода, сейчас… остается только наблюдать.
Пройдя еще немного вперед, Рид продолжил:
— Здесь опасно оставаться. Когда миры начнут соединяться, природа может проявиться разрушающе. Море, — кивнул он на блестящую гладь, — будет беспокойно. Есть вероятность сильного шторма и затопления.
— И куда мы?
— Есть небольшой городок посреди страны, поедем туда.