Вместо этого он перекидывает меня через колено и задирает мое платье. Моя попка задрана кверху, и дядя Дэррил гладит мои трусики. Когда я снова смотрю на него, он облизывает губы и медленно стягивает с меня трусики.
— Все хорошо, — говорит папочка.
— Да, я просто дарю тебе порку в честь дня рождения, — говорит мне дядя Дэррил, прежде чем опускает руку на мою обнаженную ягодицу.
— Ой. — Я вздрагиваю, и мои глаза расширяются. Дядя Дэррил никогда раньше не шлепал меня, но то, как он поглаживает меня, заставляет меня думать, что тот наслаждается этим.
Он шлепает другую щечку, и я чувствую, как моя попка становится горячее. Дядя Дэррил делает это снова и снова, и по мере того, как краснеет кожа, я чувствую, что покалывание между ног становится сильнее. В этот момент моя киска пульсирует, и я раздвигаю ноги так сильно, как только могу, устраиваясь у него на коленях.
— Она мокрая? — слышу, как спрашивает дядя Фрэнк, и дядя Дэррил кивает.
— Дай-ка проверю, — говорит дядя Коул, и я чувствую пальцы на своей киске. — Блядь, она вся течет.
Мужчины перешептываются друг с другом, но я не слышу, о чем они говорят. Все, что я могу сделать, это сосредоточиться на жжении на моей попке и пальцах дяди Коула на моей киске.
— Ладно, дайте ей подойти к папочке.
Мне хочется кричать от разочарования, когда меня снова обводят вокруг стола, но, судя по всему, папочка станет началом того, что они собираются сделать.
Вместо того чтобы посадить меня к себе на колени, он усаживает меня на край покерного стола. Верх моего платья все еще спущен, и без трусиков с задранным платьем я практически голая.
Папочка подтягивает мой зад к краю стола, затем просовывает руку под меня и поворачивает какой-то замок. Я слышу металлический щелчок, а затем он садится в свое кресло. Все пятеро сидят за покерным столом, а я сижу на краю с одной стороны.
— Ложись, принцесса. Пришло время поиграть, — говорит папочка, и я выполняю его просьбу.
Когда ложусь на спину, дядя Коул берет мои руки, вытягивая их у меня над головой. Стол идеально подходит по размеру, чтобы я могла быть посередине, а они все могли протянуть руку и дотронуться до меня.
Дядя Фрэнк и дядя Дэррил первыми протягивают руки и начинают трогать мою грудь. Я чувствую, как их руки дрожат от возбуждения, когда они нежно щиплют и теребят мои соски.
— Немного шире, — говорит папочка, раздвигая мои колени. Моя задница находится прямо на краю стола, но, когда все они прикасаются ко мне, я знаю, что не упаду.
Потом я чувствую рот папочки на своей киске и стону. Вспоминаю, на что способен его язык, и раздвигаю бедра, чтобы он мог делать это быстрее.
— Блядь, у меня текут слюнки, — ворчит дядя Дилан.
— Мне очень нужно подрочить, как можно скорее. Я не могу ждать, — говорит кто-то, но я слишком поглощена папочкиным ртом, сосущим меня, чтобы обращать на это внимание.
— Ты подождешь, как и все мы, — рычит дядя Дэррил.
— Папочка! — кричу я, пока он посасывает меня, и быстро кончаю.
— Ладно, моя очередь. — Дядя Фрэнк уже тянется ко мне, хотя я все еще кончаю. Только на этот раз двигают не меня, а стол.
Весь стол поворачивается на несколько градусов, а потом дядя Фрэнк оказывается у меня между ног и сосет мою киску. Его стоны такие громкие, что эхом отдаются в моем теле, а его язык такой быстрый. У меня нет времени подготовиться к тому, как быстро кончу, как уже кончаю. Руки тянутся ко мне со всех сторон, так что меня постоянно потирают и облизывают.
Затем стол поворачивается, и дядя Дилан оказывается рядом со мной. Его голова двигается вверх-вниз между моих ног, будто он лижет мороженое, и моя киска насквозь мокрая. Я кончаю от него всего через несколько секунд, и он, кажется, разочарован, что все закончилось так быстро.
Мои соски жаждут, чтобы их пососали так же, как мою киску, но я не осмеливаюсь просить большего, чем то, что они дают мне. Ясно, что я игрушка, и они собираются играть со мной именно так, как им хочется.
— Моя очередь, — рычит дядя Коул, поворачивая стол, а затем набрасывается на меня так, словно умирает с голоду.
Его язык проникает в меня, как это делал член папочки, и мне нравится это ощущение. Он делает это снова и снова, и я сжимаю его язык. Когда тот шевелится, то попадает в идеальную точку внутри меня, и я кончаю.
Я все еще пытаюсь отдышаться, когда стол поворачивается, и вот дядя Дэррил жадно поедает мою киску. Его пальцы скользят по моим влажным губкам, а затем я чувствую его у своей задней дырочки.
— Грязный ублюдок. — Я слышу, как смеется дядя Коул, а потом и другие тоже. — Он ждал эту задницу.
Я напрягаюсь, когда его палец требует входа, а затем хнычу, когда он все равно толкается внутрь.
— Ш-ш-ш, просто позволь мне сделать это, — говорит дядя Дэррил и лижет мою киску, одновременно входя и выходя пальцем из моей попки.
Как бы сильно я ни хотела бороться с этим, мое тело уже жаждет разрядки. Хватка на моих руках усиливается, когда мои соски сжимаются, и я кончаю сильнее, чем раньше.
— Думаю, она брызнула на стол, — говорит кто-то.
— Это моя девочка.
Я едва понимаю, что происходит, когда стол снова крутят, и снова возвращаюсь к папочке. На этот раз он встает, и на мгновение мне кажется, что тот собирается помочь мне подняться. Затем я вижу, как он тянется к ширинке своих брюк.
— Теперь вот как ты отблагодаришь своих дядей за то, что они сделали. — Его член твердый, и я вижу, как сперма стекает с кончика, когда он двигается у меня между ног. — Будь хорошей девочкой и позволь им трахнуть тебя так, как я тебя учил.
— Папочка. — Я пытаюсь сомкнуть ноги, потому что это уже слишком. Я ошеломлена всеми этими оргазмами и не знаю, смогу ли вынести еще.
— Держите ее, парни.
Глава 3
Эльза
Все мои дяди одновременно встают и прижимают меня к столу, когда папочка вонзается в меня членом. Я кричу не потому, что мне больно, а потому что он такой большой. Пытаюсь отодвинуться, чтобы приспособиться, но они удерживают меня на столе, пока папочка толкается.
Звук его ремня, шлепающегося по дереву при каждом толчке, эхом отдается в подвале. Мои дяди хрипят вместе с ним, будто они все трахают меня одновременно, и я чувствую, как мое тело сдается.
— Займись ее киской, — приказывает кто-то, и я чувствую пальцы на своем клиторе. Затем их быстро заменяет язык.
Я зажмуриваю глаза, пока папочка жестко трахает меня, а затем чувствую губы на сосках. Каждый сосок посасывают, в то время как мою киску облизывают, и я слышу, как папочка рычит прямо перед тем, как глубоко погружается и кончает в меня.
Кричу, кончая вместе с ним, и мое тело взрывается. Этот оргазм самый интенсивный из всех, что были до этого, и я не могу пошевелиться, потому что он такой мощный.
Я чувствую, как большой член папочки медленно выскальзывает из меня, а за ним следует поток теплой жидкости. Сперма стекает по моей заднице, когда стол поворачивается, а потом я вижу дядю Фрэнка с членом наготове.
— О боже, — шепчу я, когда дядя Фрэнк несколько раз поглаживает себя, а затем перемещается между моих ног.
— Это моя сладкая девочка, — говорит он, проникая в мою щелку и хватая меня за бедра обеими руками. — Это моя милая маленькая сладкая девочка. — Его дыхание прерывистое, пока дядя Фрэнк входит в меня, а бедра подаются вперед. — Я так долго ждал.
Когда он начинает толкаться, это происходит беспорядочно, будто он никогда не делал этого раньше.
— Сильнее, — приказывает дядя Дилан, и дядя Фрэнк делает именно это. — Правильно, трахни ее хорошенько и глубоко.