– Ты совершал ошибки, не отрицай это.
– Все люди ошибаются. Я должен исправить каждую?
– Только те, что еще существуют.
– Что?
– Знание – ключ, – сказал Самайн. – У тебя есть только эта ночь, или ты исчезнешь. Иди!
Огромная фигура хлопнула в ладоши. Мир взорвался, и дрожащий Руперт оказался среди обугленных руин Якоби-Холла. Он трясся не от холода, ведь у него не было тела. Его дух дрожал, оказавшись абсолютно незащищенным во враждебном мире. Он огляделся. Глубокая ночь.
Господи. Он стал духом, блуждающим на Хэллоуин.
Какого дьявола он должен сделать? Он прокричал вопрос облачному небу, но ни одного звука не вырвалось из его призрачного горла, и никакого ответа не снизошло с небес.
Исправить свои ошибки, в отчаянии подумал он.
Те, которые все еще существуют.
Которые из них?
Решение купить поместье?
Поездка в Якоби-Холл?
Предложение, сделанное Фиби?
Предложение, не сделанное Нэн?
Его дух дрожал все сильнее, когда он вспомнил свое недавнее прошлое. Так много глупых поступков. Как он может их все исправить?
Не в силах устоять, он захотел узнать, как там Нэн.
Силой мысли он оказался в Грэшем-Холле, в спальне Нэн. Он нерешительно приблизился к кровати, чувствуя всю неловкость мужчины, оказавшегося там, где он не должен находиться. Спящая Нэн выглядела по-детски невинной, но в линии ее губ появилась суровость, которой он не припоминал.
– О, Нэн, – прошептал он и потянулся, чтобы коснуться ее щеки.
Девушка пошевелилась и натянула одеяло до ушей. Руперт предположил, что призрак, должно быть, несет холод.
Он ухаживал за Нэн, но потом сезон напомнил, что Фиби ему не сестра, что она потенциальная невеста, и к тому же богатая. Искушение оказалось слишком сильным. Это ошибка, но как же он сможет ее исправить?
С Чарли ей будет хорошо. Нэн станет леди Кингсбери, она всегда хотела быть знатной дамой. И влюбилась в него, несмотря на свои предпочтения.
Вдруг он осознал, что, если настал Хэллоуин, то она и Чарли уже должны быть женаты. Она все еще носила кольцо Чарли, впрочем, иначе и быть не могло, совсем неправильно.
Что случилось с Фиби? Он причинил ей такую сильную боль.
Мысленно он перенесся в Кингс Чейз. Она тоже спала. Если бы он мог говорить, он бы сказал ей, что всегда любил ее только как брат, но какой из этого толк?
Проклятие! Нет, это было бы слишком двусмысленно. Но ночь истекала, и он не знал, что и как делать. Если он потерпит неудачу, Самайн сказал, что он исчезнет. Что это означает? Что он навечно станет призраком, приговоренным бродить по залам предков? Или его бросят в муки ада.
Чарли. Чарли поможет ему.
Мгновенно он оказался в Лестершире, в охотничьем домике Чарли, где его брат беззаботно занимался любовью с полногрудой рыжеволосой красоткой.
Руперт немедленно исполнился яростью.
– Чарли, ты негодяй! Как ты мог? Изменять Нэн, уже...
Он мог и не беспокоиться. Чарли оказался... занят? Руперту с завистью пришлось признать, что в этот самый момент Чарли мог пропустить даже конец света.
Он побродил по комнатам, обнаружив одного, незнакомого ему, гостя, приканчивающего графин бренди. Когда Руперт прошел мимо, мужчина вскочил и задрожал. Вредничая, Руперт с воем помчался к нему. Человек выскочил из кресла, разбрызгивая бренди.
– Боже! Ну и холод здесь. – Он бросился под одеяло на кровати, не забыв захватить графин с собой.
Руперт оставил его и вернулся к брату. Чарли не было там, где он его оставил, теперь тот находился в другой спальне, его собственной. И также искал поддержки в бренди.
– Черт, Чарли, неужели тебе больше нечем заняться в жизни, кроме как укладывать в постель дешевых шлюх и топить печаль в бренди? Что насчет Нэн, ты, негодяй?
Было ясно, что Чарли по-прежнему не слышит ни слова.
Руперт коснулся брата. Чарли моргнул и потер щеку, затем подошел, чтобы проверить окно. Он пожал плечами и направился в кровать.
Руперт дохнул на него.
Чарли подскочил.
– Дьявол! – Он снова посмотрел на окно, покачал головой и забрался в кровать.
Руперт беззвучно взмолился всем богам. Как он сможет исправить свои ошибки, если никто не может услышать ни слова от него?
Он инстинктивно подошел к огню, чтобы сесть рядом, хотя он и не чувствовал исходящего от него тепла. Должен быть какой-то способ. Что сказал Самайн? Знание – ключ. Знание чего?
Что он знает? Он знает, что Чарли несчастлив, поскольку он пьет только когда расстроен. Руперт предположил, что Чарли пьет уже какое-то время. Причиной могло быть горе, но Руперт знал, что его брат несчастен, потому что потерял Фиби. Нэн тоже несчастна, и вряд ли станет намного счастливее, когда выйдет замуж за мужчину, влюбленного в другую.
Перед смертью Руперт начал подозревать, что Фиби заботилась больше о Чарли, чем о себе, хоть и пресекал эту мысль. Он, в конце концов, намеревался поступить хорошо по отношению к ней, тогда как Чарли позабыл о ней в объятиях шлюхи. Но софистика оказалась бесполезна. Руперт знал правду. И знал, что должен сделать. Он вернулся к изголовью кровати.
– Чарли. Проснись.
Чарли слегка пошевелился.
– Что?
Руперт ощутил ослепляющее чувство облегчения. Он правильно предположил. Решение признать правду стало ключом.
– Чарли. Проснись. Я должен поговорить с тобой.
– Руперт? – Глаза Чарли внезапно распахнулись. Он пристально вглядывался. Его глаза расширились от шока.
– Не бойся. Это правда, я – призрак, но ты же не можешь думать, что я могу причинить тебе вред.
Чарли ошеломленно сел и выпрямился.
– Какого черта..?
Руперт уселся на кровать. Себе самому он казался похожим на себя прежнего, и казалось, что другим он видится таким же.
– Никакой простыни или кандалов, чтобы грохотать, – заметил он. – Довольно скучно, я полагаю.
Чарли потянулся, желая обнять брата, но его рука прошла сквозь него, и он вскрикнул:
– Ничего, кроме холода!
– Я так и понял. Сожалею. Я бы с удовольствием насладился человеческим прикосновением. Чарли, сегодня ночью я должен исправить некоторые ошибки. Я не уверен, что произойдет, если я потерплю неудачу, но, несомненно, это будет ужасно. Самайн ясно дал мне понять.
– Самайн!
– Да. Оказалось, что все умершие за год в Хэллоуин предстают перед его судом. Силу на земле он имеет только на Хэллоуин, но, к сожалению, он был во власти, когда мы воззвали к нему в прошлом году.
– Та история с каштанами?
– Думаю, ему не понравилось, что над ним смеются.
Чарли пристально посмотрел.
– Хочешь сказать, что он убил тебя за это? Но почему тебя? Мы были все вместе.
Руперт сделал паузу, набираясь мужества, чтобы сделать признание.
– Но я единственный смошенничал. Я вложил порох в твой орех.
Он ожидал осуждения, но Чарли пожал плечами.
– Я знал об этом.
– Что! Но почему ты промолчал?
Чарли откинулся на спинку кровати.
– Только отчаяние заставило бы тебя пойти на такой шаг. Если ты любил Фиби так глубоко, я не мог встать на твоем пути.
Страх Руперта раскрыть еще большую правду был настолько велик, что тот почувствовал, что начал исчезать. Чарли сел.
– Руперт?
Руперт напрягся.
– Я не любил ее, – сказал он.
– Что?
– Я не любил Фиби. О, я любил ее как сестру, но меня привлекло ее очень удобное положение.
Чарли сидел, сжимая кулаки.
– Ну, будь ты проклят!
– В данный момент так и произошло. Я знаю, что это было неправильно. С каждым днем я все больше понимал свою ошибку, но я попал в замкнутый круг, из которого не мог выбраться. Твое обручение с Нэн стало последней соломинкой.