И она сможет присоединиться к остальным после завтрака. Дома они с бабушкой всегда завтракали в своих комнатах, и Анжела не видела причин менять привычки из-за того, что сейчас она гостила у жениха.
Берег был очень живописным. В груди Анжелы уже не впервые шевельнулось чувство национальной гордости — только теперь она гордилась тем, что она — испанка и вся эта красота — часть ее наследия.
Анжела вылезла из воды, когда жар солнца, карабкающегося по пронзительно голубому небосводу, начал становиться неприятным, а сине-фиолетовые тени от скал стали резко выделяться на сияющем изжелта-белом песке. Перед ней возвышался «Каза Мартинес», и, направляясь к дому, Анжела разглядела вышедшую навстречу группу людей; среди них была и Уиллоу Раддок в бикини, которое потрясло бы донью Миранду до глубины души, если бы она хоть одним глазком его увидела. Рядом шел Фелипе в плавках, загорелый и подтянутый, Анжела, впервые видевшая его без обычной одежды, к своей досаде, обнаружила, что ей приходится отводить глаза не только от дона Фелипе, но и от двоих других мужчин, одетых так же по-пляжному.
Анжела прихватила с собой большое махровое полотенце, чтобы прикрыть свой скромный купальник по дороге из дома и в дом — на случай, если встретит кого-то по дороге, — и, натолкнувшись на остальных, вцепилась в него обеими руками, плотно обмотав вокруг себя.
Она услышала, как Уиллоу Раддок звонко рассмеялась, остановившись и показывая на нее пальцем.
— Дорогуша, ты еще не испеклась? — осведомилась она. — Я знаю, что у вас, испанцев, просто пунктик на пристойности, но это уже переходит границы разумного! Фелипе, ты что, будешь настаивать, чтобы после свадьбы она носила паранджу и сидела на женской половине дома?
Уиллоу была так потрясающе красива в бикини того же изумрудно-зеленого цвета, как и ее платье накануне, что несколько секунд Анжела смотрела на нее с восхищением, а потом вдруг поняла, что из нее делает посмешище другая женщина, гостья ее жениха. Яркий румянец залил ее щеки. Она только крепче вцепилась в свое полотенце, и, вместо того чтобы видеть перед собой — после нескольких мгновений чистой зависти — необычайно прекрасную девушку, чем-то напоминающую породистую кобылу, увидела очень опасную чужестранку, которая была намерена унизить ее при первой же возможности.
Но Фелипе яростно бросился на защиту своей невесты.
— Анжела просто ведет себя так, как она была воспитана, — ядовито произнес он. — Мы в Испании не считаем, что витрина магазина — место для всех лучших товаров. Собственно, совсем наоборот! — И продолжил, повернувшись к Анжеле: — Иди в дом, querida[11], и переоденься во что-нибудь подходящее. Ты, без сомнений, будешь завтракать вместе с бабушкой.
Ее прогоняли, но Анжела не возражала. Впервые в жизни она была счастлива, что у Фелипе есть право давать ей распоряжения. И хотя остальные предлагали ей присоединиться к ним, а Уиллоу выглядела ошеломленной — даже немного сердитой на себя, — Анжеле и в голову не пришло оспорить его право указывать ей, хотя они еще не были женаты. Торопясь к дому, она подумала было, что этот инцидент может быть демонстрацией того, как Фелипе будет обращаться с ней в будущем, но на этот раз такая мысль ее не взволновала.
Может быть, он и собирается распоряжаться ее жизнью, но то, что принадлежало ему, он защищать умел. Уиллоу Раддок явно смутилась, и Анжела была этим довольна.
Она встретила всех позже, когда они вернулись с пляжа. Уиллоу переоделась в безупречный купальник, и Анжела вновь невольно залюбовалась ею. Уиллоу сидела под зонтиком от солнца на террасе, выходящей на ухоженные газоны и розовые беседки. Сквозь стекла солнцезащитных очков ее глаза смотрели искренне. Она поманила пальцем Анжелу, тоже вышедшую на террасу, и сказала, что хочет извиниться за свое утреннее поведение на пляже.
— Боюсь, я допустила бестактность и сказала что-то, что обидело Фелипе, — призналась она, одновременно принимая высокий стакан с прохладным напитком от слуги. — А, много льда! Как раз как мне нравится! — воскликнула она, ослепительно улыбнувшись смуглому слуге. Он удалился, и Уиллоу продолжила начатую реплику: — Не обращай внимания на то, что я иногда бываю дерзкой. Знаешь, меня воспитывали совсем не так, как тебя, к тому же я намного старше, и мне пришло в голову, что ты заключишь нечестную сделку, если только не будешь гораздо активнее защищаться. Например, сегодня утром тебе нельзя было позволять Фелипе отделываться от тебя так, как он это сделал.