Я вдыхаю, втягивая ароматы дерева, земли, травы и огня. Факелы, окружающие лабиринт. Костры, зажженные по всему городу. Фонари, горящие по всей округе. И слабый намек на море за скалами, откуда доносится звон колокола.
Сбегая по тропинке налево, я мчусь вперед, а затем снова налево, но кукуруза преграждает мне путь.
Я останавливаюсь, тяжело дыша. Тупик.
– Черт! – я поворачиваюсь на пятках, но тут воздух пронзают вопли, маниакальный вой и рев, доносящийся, кажется, со всех сторон. Я кручусь на месте, затаив дыхание.
– Эээээлииииис! – кричат они.
Мои плечи опускаются.
Я бегу назад по тропинке и сворачиваю налево, слыша их за спиной.
– Выходи, выходи, где бы ты ни была!
Смех эхом разносится в ночи, я кручу головой во все стороны, следуя за голосами. Я спотыкаюсь, теряя ориентиры, но, свернув направо и увидев впереди длинную тропу, бросаюсь бежать так быстро, как только могу. В этот момент, даже если бы я решила нырнуть в кукурузу, я бы все равно не знала, в какую сторону бежать.
Но когда я останавливаюсь в конце ряда и смотрю налево, потом направо, стебли нависают над темными тропинками, и у меня кружится голова. Мир кружится передо мной, и я даже не могу вспомнить, в каком направлении бежала. Я вновь и вновь оборачиваюсь. Откуда я прибежала?
Где все? Угрожающая пустота тропинок слева и справа поглощает все, что ждет меня впереди, но одно я знаю точно. Я здесь наедине.
С ними.
Справа от меня хрустит ветка, и я перестаю дышать. На мгновение меня парализует. Затем, медленно, я чуть-чуть наклоняюсь и вглядываюсь в стебли.
Высокие стебли вздымаются ввысь, к ним тянутся колосья неубранной кукурузы и густая листва. Я поворачиваюсь направо и налево, пытаясь что-нибудь разглядеть, но дальше, чем на несколько футов, мой взгляд теряется в темноте. И на многих акрах кукурузы, и на скрытых грядках.
Слишком тихо.
– Мы найдем тебя! – раздается еще один крик, ближе, чем раньше.
Затем звериный рык, чуть тише, добавляет:
– И мы тебя трахнем.
– И убьем тебя, – раздается шепот сзади. Я подавляю крик и поворачиваюсь, вдалеке раздается гогот.
Я бросаюсь направо, потом налево, потом снова направо, слыша шорох в стеблях. Я делаю вид, что поворачиваю направо, но снова поворачиваю налево, и голоса доносятся всего в нескольких футах от другого ряда.
Мое сердце замирает, и я ныряю в кукурузу, сбиваясь с курса, хотя и не должна была. К черту все это.
Проскальзывая между стеблями, я стараюсь двигаться как можно тише и осторожнее, чтобы они не заметили моего движения, но я должна забраться поглубже. Мне следовало переодеться. Белое поло было плохой идеей.
Какое-то движение привлекает мое внимание, и я быстро прячусь за двумя стеблями и сажусь на корточки, глядя на тропинку примерно в пятнадцати футах от меня.
Я вижу, как ноги подбегают и останавливаются, присоединяясь к другой паре с того направления, откуда я пришла.
– Ты ее видел? – спрашивает один из них.
– Нет, – отвечает другой. Похоже, у него астма. Мое предположение – Слейтер Чикконе. Он курит с четырнадцати лет.
– Ты шел от выхода? – спрашивает второй, его голос приглушен маской.
Я медленно поднимаюсь, пока не встаю, вижу красного дьявола и понимаю, что второй – Макгиверн. Они не должны подходить к выходу, чтобы преграждать путь людям, прежде чем они успеют выбраться. Но я прячусь, а это тоже жульничество, так что...
Я не слышу ответа Слейтера, но Макгиверн рычит:
– Ты гребаный идиот...
Где, черт возьми, Дориан? Они слушают только его. Если они меня поймают, он единственный, кто сможет их остановить. Если он захочет. А он должен, верно? Они ведь не пытаются меня убить, правда? Просто пугают.
Я делаю шаг назад, и под моим ботинком трещит высохший, сломанный стебель. Я вдыхаю, поднимаю глаза и вижу, как они останавливаются, поворачивая головы.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки.
– Держите ее! – кричит один.
Я бегу через кукурузу, ветер развевает мои волосы, а за спиной раздается смех.
– Уууу! – кричит один из них.
– Ты мне нужна, детка! – кричит другой.
– Давай, – говорю я, но не уверена, им или себе. Я выпрыгиваю из стеблей, пересекаю тропинку и прыгаю обратно в ближайшие заросли, виляя и несясь так быстро, как только могу, пока не убеждаюсь, что я в укрытии. Нагнувшись, я внимательно смотрю между стеблями, вытаскивая клинок из ботинка.