Нэтан не мог коснуться ее, не мог ничего предложить ей. Он оставил ее одну, вышел на веранду. Перегнувшись через перила, он отчаянно пытался глотнуть воздух. Когда за ним скрипнула дверь, он заставил себя выпрямиться.
– Нэтан, какова была цель твоего отца? Что он хотел доказать этими фотографиями, если никогда никому не мог показать их?
– Его притягивало совершенство. Власть. Он хотел не просто наблюдать и запечатлевать, но стать частью образа. Создать его. Совершенная женщина, совершенное преступление, совершенный образ… Он считал Аннабелл красивой, умной, очаровательной. Она была достойна.
Нэтан следил, как один за другим зажигаются в темноте светлячки, и собирался с силами, чтобы продолжать.
– Я должен был рассказать вам обо всем, как только приехал сюда. Но говорил себе, что мне необходимо время. Время, чтобы постараться понять. Я оправдывался перед собой тем, что вы все смирились с ложью, а правда будет только хуже. Потом я молчал, потому что хотел тебя. Я нашел своему молчанию логическое обоснование: тебе плохо, ты страдаешь; можно подождать, пока ты станешь доверять мне. Пока влюбишься в меня…
Джо молча стояла за его спиной. Пальцы Нэтана, сжимавшие перила, разжались.
– Все логические обоснования, разумные объяснения обычно своекорыстны. Мои, во всяком случае, были такими. Но после убийства Сьюзен Питерс я больше не мог закрывать глаза на правду, не мог больше лишать тебя права знать правду. Но я ничего не могу сделать, чтобы изменить то, что он совершил, не могу искупить его вину. Никакие мои слова не смогут загладить то, что он сделал тебе и твоей семье, залечить ваши раны.
– Да. Ты ничего не можешь сделать, ничего не можешь сказать. Он отнял мою маму и заставил всех нас думать, что она бросила нас. Его эгоизм разрушил все наши жизни. Между нами разверзлась пропасть, которую мы так и не смогли преодолеть. Должно быть, он причинил ей боль… – Голос Джо задрожал, и она крепко прикусила губу. – Должно быть, ей было очень страшно, она не могла понять, что происходит… Ведь она не сделала ничего дурного! Она просто была самой собой.
Джо глубоко вдохнула и почувствовала запах океана, который всегда действовал на нее успокаивающе.
– Нэтан, я обвинила во всем тебя, потому что ты был рядом. Потому что у тебя всю твою жизнь была мать. Потому что ты касался меня и вызывал во мне чувства, каких я никогда не испытывала прежде. Мне необходимо было обвинить тебя – и я это сделала.
– Я не ждал ничего другого.
– Боже, зачем ты мне об этом рассказал?! Ты мог похоронить все. Забыть. Я бы никогда ничего не узнала…
– Но я бы знал. И каждый день, проведенный с тобой, был бы предательством. – Он повернулся к ней. – Поверь, Джо, я хотел найти в себе силы жить с этим. Уберечь тебя и спасти себя. Но я не мог.
– И что же теперь? – Подняв лицо к небу, она спрашивала не богов, не Нэтана, а свое сердце. – Должна ли я заставить тебя платить за то, за что невозможно расплатиться? Наказывать тебя за то, что сделали с нами, когда мы были детьми?
Горечь, подступившая к горлу, не давала ему говорить. Он посмотрел на деревья, на таинственную, молчаливую реку.
– Почему бы и нет? Разве ты сможешь смотреть на меня и не видеть его, не вспоминать то, что он сделал? И ты всегда будешь ненавидеть меня за это.
«А ведь я действительно смотрела на него, но видела его отца, – подумала Джо. – Нэтан принял все, все мои удары, не сказав ни слова в свою защиту. Керби назвала его поступок мужественным и была права. Как же сильно он страдает! Почему мне понадобилось так много времени, чтобы понять: сколько бы вреда ни причинили мне, столько же причинили ему!»
– А ты не очень высокого мнения о моем уме и способности к состраданию, – тихо сказала она. – Пожалуй, ты вообще довольно низкого мнения обо мне.
Нэтан не знал, что у него остались силы удивляться, но все-таки удивился:
– Я тебя не понимаю.
– Да, явно не понимаешь, если думаешь, что я буду и дальше обвинять тебя в том, чего ты не совершал. Я просто не сразу смогла смириться, Нэтан. Мне нужно было время, чтобы осознать все и оплакать ее.
– Но он же был моим отцом!
– Да, и если бы он был жив, я убила бы его своими руками за то, что он сделал с ней, со всеми нами. С тобой. До конца своих дней я буду ненавидеть его! А теперь ответь мне, Нэтан: ты сможешь найти этому место в своей жизни или просто уйдешь? Я скажу тебе, что собираюсь делать я. – Она мчалась напролом, не давая ему заговорить. – Я не позволю снова обокрасть меня, я хочу использовать свой последний шанс на настоящее счастье. Но если ты уйдешь, я научусь ненавидеть тебя. Я научусь ненавидеть тебя, если придется. И никто никогда не будет ненавидеть тебя больше, чем я!
Она бросилась назад в дом, хлопнув дверью.
Нэтан стоял как вкопанный, пытаясь осознать ее слова, изумленный, благодарный. Нет! Это невозможно! Неужели это возможно? Он вошел за ней в дом и тихо спросил:
– Джо Эллен, ты хочешь, чтобы я остался?
– Разве я не это сказала? – Она вытащила еще одну сигарету, затем резко отшвырнула ее. – Почему я должна снова терять? Почему я должна снова остаться одна? Как ты мог приехать сюда, заставить меня влюбиться в тебя, а потом исчезнуть из моей жизни?! Потому что считаешь, что мне так будет лучше? Потому что считаешь это благородным? Тогда к черту благородство! К черту его, если оно лишает меня единственного, что мне нужно. Меня уже обкрадывали раньше. Я уже теряла то, в чем отчаянно нуждалась. Я была беспомощна и не могла это предотвратить. Но я больше не беспомощна.
Джо дрожала от ярости, ее глаза сверкали, щеки горели. И Нэтану казалось, что он никогда не видел ничего более прекрасного.
– Я ожидал чего угодно, только не этого. Я вообразить не мог, что ты скажешь мне именно это! Я приготовился потерять тебя. И не приготовился к тому, чтобы сохранить.
– Нэтан, я не запонка, черт побери!
Он не думал, что когда-нибудь сможет смеяться, и вырвавшийся хриплый смех расцарапал ему горло.
– Я не знаю, что должен сказать тебе. Я только знаю, что люблю тебя.
– Я бы поверила, если бы ты обнимал меня, когда говоришь эти слова…
Он приблизился к ней и заглянул ей в глаза. Сначала его руки были неуверенными, затем стали сжимать ее все крепче, наконец он спрятал лицо в ее волосах.
– Я люблю тебя! – Он вдыхал аромат ее волос, ее кожи, задыхаясь от нахлынувшего волнения. – Я люблю тебя, Джо Эллен. Люблю каждую частичку тебя.
– Будем считать, что этого достаточно. И не позволим отнять это у нас. Не позволим!
Он лежал очень тихо, надеясь, что она заснула.
Было мучительно сознавать, что женщина, которую он любит, в опасности. Еще мучительнее было думать об источнике этой опасности… У Нэтана даже не хватало сил назвать его. Но он знал, что защитит ее даже ценою собственной жизни, если понадобится. Он сможет убить ради ее безопасности!
И будет надеяться, что вместе они справятся и выживут.
Они украли у судьбы еще один момент, но им придется встретиться с тем, что преследует их, что тянется к ним из прошлого уже двадцать лет. И этого не избежать.
– Нэтан, я согласна рассказать все семье. – Она нашла в темноте его руку. – Нужно только правильно рассчитать время, найти нужные слова… Я хочу, чтобы ты предоставил это мне.
– Джо, я надеюсь, что ты разрешишь мне присутствовать. Я не буду мешать тебе, ты сделаешь все, как захочешь, но не одна.
– Хорошо. Но во многом еще надо разобраться, многое сделать.
– А кроме того, тебе необходима защита.
– Не пытайся опекать меня, Нэтан. Меня это раздражает. Ее ленивое замечание закончилось изумленным вздохом, поскольку он резко приподнялся и оказался над ней.
– С тобой ничего не случится! – Его глаза угрожающе сверкнули в темноте. – Чего бы мне это ни стоило.
– Лучше для начала успокой себя, – невозмутимо сказала она. – Я считаю, что с нами обоими ничего не случится – ни с тобой, ни со мной. Поэтому пора нам начинать думать и Действовать.