Главный был человеком!
Он был среднего роста, но из-за непропорционально широких плеч и косматой головы казался низким и немного приплюснутым. Но кожа была гладкой и светлой, и никакие уродства в глаза не бросались. А главное — его взгляд был ясным, осмысленным… человеческим. Из одежды на нём была только широкая набедренная повязка. Учитывая, что остальным обитателям пещеры одежда была незнакома, это можно было счесть за знак отличия.
Он подошёл к костру неспешной походкой, пока я в углу старалась прийти в себя. Человек среди этого сборища! Как он здесь оказался? Почему твари признали его своим вожаком? Почему он так долго прятался от меня? Вопросы множились. Я лежала и смотрела, как Главный мрачно оглядывает все углы пещеры. Он что-то сказал, и это прозвучало как животное рычание. Должно быть, он говорил на языке монстров. Странно было слышать такие звуки из человеческих уст, но удивиться как следует мне не хватило времени: не успело утихнуть эхо голоса Главного, как несколько тварей выбежали из тени и бросились в мою сторону.
— Что происходит? — Главный отвернулся от меня. Может, он не понимает мой язык? — Что случи…
Меня бесцеремонно подняли в воздух. Кто-то вцепился в запястье, кто-то — в голень. Тело опять пронизала боль; я застонала. Главный что-то недовольно проворчал, и монстры перестали тянуть меня каждый в свою сторону. Держа за руки и ноги, они стремительно понесли меня вперёд, в сторону мрака, из которого появился Главный. Краем глаз я заметила, как он развернулся и всё той же степенной походкой направился за нами.
Мне стало действительно страшно. Я не понимала, что происходит. Куда они меня несут? Будь Оа среди тех, кто держал меня, я, возможно, смогла бы что-то выяснить, но его тут не было. К моему облегчению, среди «конвоя» не наблюдалось и Трехногого.
Свет перемежался с тьмой, потом мы попали в полосу сумрака, и я перестала что-либо различать. Время от времени чувствовала, как рука или нога соскальзывает с хватки монстров, и с ужасом представляла, как шмякнусь на кочковатую землю, но они тут же хватались за меня покрепче.
Потом я привыкла к ритму странной прогулки и больше не делала попыток трепыхаться. Гадать, что будет дальше, тоже перестала, потому что воображение рисовало картины одна хуже другой. Вместо этого я сосредоточилась на воспоминаниях о прошлых днях, когда мы на пару с Киппи преодолевали милю за милей. Как будто это было сто лет назад — хотя едва ли прошло более двух суток. Лес, пустырь, замок… Маяк вспоминался в последнюю очередь. В этом зловонном подземелье он казался вещью скорее выдуманной, чем реально существующей.
Вскоре мы прибыли на место. Ещё до того, как меня положили на землю, я услышала тихое журчание воды. Течение. Должно быть, здесь черпал воду для меня Оа.
Меня опустили вниз достаточно бережно, так что особых мучений я не испытала. Земля была сырой и рыхлой, она тут же прилипла к моим волосам. Лежать и слушать плеск воды было невыносимо. Я перевернулась на живот и попыталась проползти вперёд в поисках водоёма, но один из монстров издал предупреждающий рык. Я покорно замерла.
Молчание длилось три минуты, пока не пришёл Главный. Я услышала сзади знакомый густой голос. Монстры отошли в сторону, пусть и не покинули это место совсем. Но они стали безликими наблюдателями, и легко было вообразить, будто возле подземного ручейка нет никого, кроме меня и того, по чьей воле меня сюда привели.
Я ждала, что скажет Главный. Но он хранил молчание, и мне пришлось взять инициативу на себя:
— Вы здесь?
Тон получился дрожащий и донельзя жалобный. Таким голосом просят милостыню отчаявшиеся сироты.
Главный безмолвствовал. Я не могла его видеть, но знала, что он не ушёл. Течение переливалось звонким хрусталём в темноте. Я сглотнула слюну, чтобы как-то промочить пересохшее горло.
— Кто вы?
На этот раз он двинулся ко мне ближе — шорох шагов навис надо мной, и я внутренне сжалась, как щенок, ожидающий пинка. Я была уверена — что бы сейчас ни случилось, хорошего в этом не будет. Какая-то часть сознания уже готовилась к неминуемой смерти.
Тут он заговорил. Голос был хриплым, и слова я различала с трудом — но различала!
— У меня нет имени, — сказал Главный. — Но они называют меня Изрл. Это означает «человек».
Глава 25
Напиться до одури водой было сказочным удовольствием, но наедаться, к моему разочарованию, оказалось не так приятно. Во рту за последние дни возникло множество мелких нарывов — организму не хватало витаминов. Когда я грызла мясо, боли в этих ранках изрядно портили мне радость от трапезы. Но я не прекращала засовывать в рот холодные куски несолёного жареного мяса. Глотала их, даже не дожёвывая — желудок требовал ещё… и ещё. Я отдавала себе отчёт, что в результате пиршества у меня вполне может произойти заворот кишок, но не могла остановиться. Лишь когда последний кусок мяса оказался у меня в животе, я разрешила себе подумать о чём-то ещё, кроме еды.