«Вниз, вниз и вниз, в течение вечнос…».
«Прекрати, Джозефина Старрок».
Какое-то время лицо Джо отражало полнейшее изумление, мало того — смятение и стыд человека, которого застали врасплох за непристойным занятием. Молния погасла и зажглась снова. Изумление Джо сменилось злостью.
«Не называй меня так! — рявкнула она. Казалось, Киппи не удержится под напором её слов, и его унесёт вниз. — Ты отлично знаешь, что моя фамилия Гарднер, и я сестра той мерзости, которая сейчас стоит передо мной!».
«Единственная мерзость, которую я вижу на этой горе — ты, Джозефина Старрок, — холодно отчеканил Киппи. Моя скромная персона опять оказалась вне зоны внимания. — Мне прискорбно слышать благородную фамилию из твоих грязных уст».
«Во мне течёт кровь Гарднеров», — сказала Джо срывающимся голосом, но я различила неуверенность, едва ли не страх. Впрочем, мы с Киппи не могли расслабиться. Вся поза Джо навевала мысль о готовящейся к взрыву бомбе. Глаза превратились в щелки, ноздри вздулись. Джо вперила пристальный взор в бельчонка, начисто забыв о моём существовании.
«Текла», — поправил Киппи. Он по-прежнему восседал на краю площадки. Голос оставался спокойным, почти беззаботным.
«Если человек предал родного отца и родную мать, то он больше не вправе называть себя принадлежным к их роду. Твоя кровь — тёмная, Джозефина, как и кровь твоей новой семьи. И даже хуже. Никакая кровь не может быть омерзительнее, чем та, что течёт в жилах изменника. Я думаю…».
Всё произошло слишком быстро, в мгновенье ока. Джо с визгом бросилась вперёд. В небесном сполохе я увидела, как она хватает Киппи за горло. Следующая вспышка нарисовала ужасную картину: широко размахнувшись, Джо бросила бельчонка вниз с площадки в разверзшуюся бездну. Когда я поднималась, там не было такого крутого обрыва, я бы могла поклясться.
— Нет! — крикнула я, но было поздно. Джо разжала пальцы. Я кинулась на край, вгляделась вниз, надеясь увидеть бельчонка. Но его уже не было видно. Лишь синие скалы далеко внизу и ручейки, текущие между ними бурным потоком. Всё во мне перевернулось. Небо стало землёй, земля взмыла в небо. Я оказалась между ними, зависшая на высоте сотен футов.
Оглянувшись, я увидела, что Джо улыбается. Вот тут-то я и выругалась так, как не ругалась никогда прежде. Самым мягким из эпитетов, которыми я наградила свою сестрёнку, было «поганая сука». Джо продолжала сохранять весёлую улыбку на лице, и когда скоро моя ярость выдохлась, мне стало очень страшно.
— Зачем ты это сделала? — спросила я, поднимаясь на ноги. Желание накинуться на Джо и сомкнуть пальцы на её горле дурманило мозг.
«О, действительно, зачем? — переспросила она. — А я вот думаю, почему лжецы всегда окружены себе подобными? Где ты нашла этого маленького врунишку? Кажется, если Великая и Непогрешимая Анна того пожелает, он будет твердить, что дважды два будет пять».
— Я убью тебя, — сказала я и сделала шаг к ней. Джо не сдвинулась с места. В тёмных-тёмных зрачках заиграл нехороший огонёк.
«Не убьёшь, Анна. Потому что уже убила».
— Во что ты превратилась, Джо? — второй шаг. Теперь нас разделяло расстояние в две вытянутые руки.
«Всего лишь в ту, которая жаждет отмщения за несправедливую смерть. После восстановления справедливости меня ждёт небо. А тебя — преисподняя. И там нынешнее положение дел тебе покажется раем».
— А тебе почём это знать, Джо? — шаг вперёд. — Ты стала Господом Богом, чтобы решать это за Него?
Улыбка исчезла с её лица. Джо в таком виде почему-то напомнила мне тот случай, когда она настойчиво клянчила у меня вареники. Я ей, конечно, не отдала и удовольствием слопала всё сама.
«Так или иначе, — она выпрямила плечи, и я в панике поняла, что непостижимым образом оказалась ниже неё ростом, — но до Маяка тебе не добраться, сестричка».
Меня скрутило и перекосило. Внутренние органы сошли с мест и устроили индейскую пляску. Должно быть, так чувствует себя рубашка в вакуумной центрифуге. Синие вспышки молний стали зелёными. Когда я вновь обрела возможность видеть, то поняла, что уже не стою на ногах. Я лежала на спине у ног Джо, которая казалась отсюда великаншей, каменным идолом, сошедшим с пьедестала. Что было хуже всего, она продолжала увеличиваться, как надувающийся воздушный шар. Порывы ветра стали мощнее, чуть ли не унося меня с собой. Я зацепилась за близлежащий выступ на камне, чтобы не улететь. Но камень тоже вырос до чудовищных размеров.
Джо наклонилась надо мной, закрыв собой три четверти неба. В темноте мелькнула исполинская тень — и в следующий момент Джо ухватила меня пальцами и вознесла ввысь. Ворсинки на её коже больно врезались в моё лицо. Я закричала и попыталась брыкаться, но она сжала руку в кулак, и я оказалась парализованной.