Пазел сидел, уставившись в огонь. Он чувствовал запах горящего Аруниса. Его тошнило, и все же он жаждал этого запаха. Никогда не могло быть достаточно доказательств того, что маг умер. Герцил и Энсил все еще сидели на берегу реки. Нипс расхаживал взад-вперед с Ташей, которая была слишком расстроена, чтобы сидеть на месте. Дасту сидел в нескольких ярдах от Пазела, тоже изучая огонь.
— Мукетч, — сказал он, — я хотел бы поблагодарить тебя.
Пазел ошеломленно повернулся к нему:
— Поблагодарить меня?
— За то, что ты сделал на башне. Ты спас нас, ничуть не меньше, чем Таша.
Пазел сглотнул:
— В процессе я убил человека.
Дасту покачал головой:
— Не человека.
Пазел вздохнул и кивнул. Совершенно верно: у тол-ченни никогда не было человеческого разума. Он родился с интеллектом животного, и его родители были такими же. Но его бабушка с дедушкой или прадедушка с прабабушкой: кем они были? Владельцами магазинов в Масалыме? Учителями, может быть? Молодоженами, мечтающими о своих детях?
Некоторые вопросы (много вопросов) лучше всего оставить без ответа.
— Ты научился кое-каким боевым приемам, — сказал Дасту.
Пазел покачал головой:
— Совсем немного, от Таши и Герцила. Я никогда не буду по-настоящему хорош.
Пазел помнил время, когда такой комплимент воспринимался бы как подарок. Когда-то он считал Дасту своим лучшим другом среди смолбоев, после Нипса. Втайне он радовался тому, что Дасту, чистокровный арквали, был свободен от презрения к покоренным расам, которым заражались так многие. Он обожал старшего мальчика. Все обожали: даже те, кто никогда не смотрел на Пазела или Нипса без насмешки.
Затем Дасту выдал их мятеж.
Конечно, они были мятежниками, Пазел и его друзья. Они встретились в темной комнате в недрах «Чатранда», чтобы спланировать свой переворот. Их истинным врагом был Арунис, но не было никакого способа сразиться с ним, не бросив вызов капитану Роузу.
Пазел многозначительно посмотрел на Дасту.
— Ты все еще считаешь, что нас следует повесить? — спросил он.
Дасту отвел взгляд:
— Я верен Арквалу. Я принес присягу моему Императору и Службе.
— Это значит да, верно?
Юноша постарше пожал плечами:
— Не имеет значения, что я думаю. Ни для кого. Питфайр, даже для меня. Послушай, Мукетч: мы должны выбросить Нилстоун в Реку. Только не на Гуришале. Прямо здесь. Я знаю, что Рамачни говорит об отравлении колодца. Но у нас нет выбора, нет другого шанса. И подумай об этом по-другому.
Он зачерпнул две пригоршни земли.
— Предположим, мы отправляемся в Гуришал... как-нибудь. — Он просеял одну пригоршню сквозь пальцы. — Камень остается на Алифросе. Рой растет, мир разрушается. Это произойдет. Какое-то время мы будем бороться, потом потерпим неудачу, и все пойдет прахом. Оглянись вокруг и скажи мне, что я ошибаюсь. Посмотри на нас, Мукетч; посмотри на свою ногу. Подумай о том, где мы находимся.
— Отрицание — смерть, — пробормотал Пазел.
Другой юноша резко поднял голову.
— Это правда Рина. — Он разжал другую руку и посмотрел на песчаную землю. — Но в другом мире, кто может сказать? Может быть, они сильнее, может быть, у них есть великие лорды или волшебники, которые знают, что делать с Нилстоуном. Но мы знаем, что произойдет, если он останется здесь.
— Это все, что мы знаем, — согласился Пазел.
Воодушевленный, Дасту наклонился ближе, понизив голос:
— Болуту категорически против этого, как и маг. Но мы находимся здесь, в этой забытой богами глуши. И в этом есть кое-что хорошее. Ты знаешь, что я имею в виду. Мы превосходим их числом. Нас, людей, больше, чем длому, и если мы знаем, что для нас хорошо, мы можем держаться вместе. Ты понимаешь меня, Мукетч?
Какое-то мгновение Пазел смотрел на него:
— Да, я думаю, что понимаю. И как раз сейчас я вспомнил то, что ты сказал в тот день, когда я спросил, почему ты нас предал. Ты сказал мне поберечь дыхание. Что ничто из того, что я мог бы сказать, не имеет для тебя значения, потому что ты верен своим командирам. Что ж, как и я, и они начинаются с Рамачни. Без него Арунис давным-давно бы нас победил.
— Арунис чуть не убил нас прошлой ночью. Из-за Рамачни.
Пазел покачал головой.
— Несмотря на него. Я не буду тебе помогать, Дасту. И ты не приблизишься к этому гадкому Камню в одиночку. Мы как-нибудь отнесем его в Гуришал. И знаешь, что еще? Ты здесь не просто так. Разве Отт не хвастается тем, что ничего не оставляет на волю случая? Он послал тебя с нами, чтобы помогать нам в этой миссии, а не мешать. Ты собираешься подчиняться ему или нет?