— Иди гнить в Ямы.
Ни малейшей ответной реакции на лице Отта. Он ждал, глядя на море.
— Ты не можешь управлять этим судном, — сказал Роуз. — Элкстем может выбрать курс, а Фиффенгурт поднять паруса, но ни тот, ни другой не справятся с восемью сотнями человек. Кто будет поддерживать их работу как команду, как семью? Хаддисмал, острием копья? Ускинс, который чуть не отправил корабль на дно морское? Ты?
— О какой опасности ты не говорил, капитан?
— Ты знаешь эту опасность, — сказал Роуз. — На Масалым надвигается дьяволица-волшебница, ее корабль битком набит воинами-длому. Макадра, так ее зовут. Соперница Аруниса, та, кто остался на Юге, когда он пересек Правящее Море и принялся учить нас уничтожать друг друга. С твоей квалифицированной помощью, конечно.
— И в чем суть? — спросил Отт.
— Суть в том, ублюдок, что ей нужен этот вонючий Нилстоун, и мы не можем предполагать, что она поверит, когда ей скажут, что Арунис увез его за горы. И, даже если она поверит, она все равно может захотеть этот корабль. Питфайр, возможно, она хочет, чтобы мы, человеческие существа, подверглись пыткам или были разорваны на части. Или захочет нас разводить. Когда-то мы были их рабами и могли бы снова ими стать.
— В чем опасность, Роуз?
— Боги внизу, чувак! Разве этого недостаточно?
— У нас есть прекрасный шанс уйти от преследования, — сказал Отт. — Что-то еще снижает наши шансы. Что-то настолько ужасное, что ты предпочел бы бросить эту семью и с позором сбежать.
Роуз сердито опустил подбородок. Его рот был плотно сжат.
— Ты спрашиваешь себя, какую силу я собираюсь применить, — сказал Сандор Отт. — Это не связано с болью — если, конечно, все не пойдет совсем не так, как надо. Это будет хуже, чем боль. Но ты должен знать, что я никогда не обсуждаю свои методы. Некоторые вещи лучше продемонстрировать, чем описать.
— Беда в том, — сказал Роуз, — что ты мне не поверишь.
— Не твоя забота. Говори правду. От чего ты убегал?
Роуз посмотрел ассасину в глаза.
— Я не убегал от, — сказал он. — Наоборот, я бежал к. Самая страшная опасность — не та, которая преследует нас. Станапет, смолбои и проклятая богами Таша Исик: они правы. Тебе это не нравится, да и мне тоже. Но так уж случилось, что это правда. Нас всех поджарят на медленном огне, весь этот забытый Рином мир, если Арунис найдет способ использовать Камень в бою.
Пока Роуз говорил, Отт стоял спокойно. Но теперь он подошел к двери каюты и приоткрыл ее на дюйм. Там стоял турах, преграждавший вход. Отт махнул рукой, и турах передал ему пару предметов. Маленький стеклянный кувшин и неглубокая миска.
Отт закрыл дверь и вернулся, и Роуз увидела, что в кувшине осталось несколько унций молока. Отт опустился на колени рядом со столом капитана, недалеко от того места, где лежала Снирага, настороженно подергивая хвостом. Он налил молоко в миску и поставил ее на пол. Затем Отт встал, подошел к окну галереи, взял лук и наложил стрелу на тетиву.
— Ты ненавидишь это животное, — сказал он.
Снирага подняла голову, рассматривая предложенное молоко. Глаза Роуза расширились.
— Опусти лук, мастер-шпион, — сказал он.
— Убив ее, я, без сомнения, окажу тебе услугу. Ты столько раз думал о том, чтобы сделать это, но что-то всегда останавливало тебя от того, чтобы действовать импульсивно.
— Ничто не помешает мне отомстить тебе, если ты причинишь вред этому существу.
Впервые за все время Отт улыбнулся:
— Слабоумный. Если бы только я мог позволить тебе попробовать.
Снирага поползла вперед. Прошло много недель с тех пор, как она в последний раз пробовала молоко.
— Говори правду, Роуз. В противном случае ты можешь счесть это предвкушением чего-то гораздо более медленного и жестокого, что я сделаю с твоей любимой ведьмой. Кстати, она твоя тетя или мать? Или ты все еще не уверен?
— Я могу изложить свои мотивы, — сказал Роуз, — но я не могу заставить тебе меня выслушать. Положи лук на место. Это приказ.
— В одном отношении ты прав, — продолжил Отт. — Я не буду тебя убивать. Не раньше, чем миссия будет завершена и Арквал одержит победу.
— Этот день никогда не настанет! — Роуз вскочил со стула, побудив Отта согнуть лук. — Будь ты проклят в самой черной дыре! Забудь о миссии! Это лихорадочный сон. Ложь, которую ты сболтнул своему одурманенному смерть-дымом императору.