Глава 36. ВОЛНА
Диск звезд сжимался.
Пазел смотрел на мерцающие огни и хотел заговорить с ними, поблагодарить или, возможно, попрощаться. Пасть Роя закрывалась, сходясь со всех сторон к точке, расположенной где-то внутри пролива Наконечник Стрелы. Возможно, размышлял он, это последний звездный свет, который когда-либо увидит его мир.
Пролив был лишь немногим шире гигантской скалы, отмечавшей вход в него. Сначала сухие, разрушающиеся скалы шли параллельно; затем они значительно сблизились, и пролив превратился в затопленный каньон, извилистый и глубокий. Они вошли в этот странный фьорд на двух мачтах с изодранными парусами. Над ними пронеслись большие черные птицы: стервятники, вероятно, хотя было слишком темно, чтобы быть уверенным. Хлопанье их крыльев угрюмо отдавалось эхом между безмолвными утесами.
Ветра, о котором можно было бы говорить, не было. Пазел поднял глаза на обмякшие паруса: казалось почти чудом, что они вообще могли двигаться. Но они двигались, и довольно ловко. Элкстем и Фегин вместе стояли за штурвалом, обливаясь потом и постоянно сражаясь. Дозорные напрягали зрение в поисках камней.
Через две мили под западными утесами показался длинный серый берег. Пазел прищурился, затем почувствовал, как тошнота накатила на него, как удар по лицу. Песчаный берег был усеян телами: телами длому и людей. Ничто не двигалось, кроме птиц-падальщиков, сотен сильных пирующих падальщиков. По всему «Чатранду» моряки рисовали знак Древа.
Принц Олик поднял руку и указал: каменная лестница, также усеянная телами, вилась вверх по утесу и исчезала в холмах.
— «Голова Смерти» зашла так далеко, ища вас, — сказал он, — и здесь некоторые из моих длому попытались бежать. Немногим удалось спастись в Гуришале, но нессарим изгнали большинство обратно на этот берег. Макадра не делала различий между ними: она запустила ужасный стеклянный куб. Он взорвался, наполнив небо иглами, и все, кто был на берегу, упали замертво. После этого Макадра не осмелилась плыть дальше и повернула свое судно обратно в море.
— Конечно повернула, — сказал Фиффенгурт, — и позвольте мне сказать вам: мы не сможем повернуть назад, если этот каньон сузится еще больше. Здесь есть глубина, согласен. Но кораблю нужно море. Это треклятое самоубийство — втискивать «Чатранд» в такую щель.
— Единственным актом самоубийства было бы колебаться, капитан, — сказал Герцил, — хотя мне не доставляет радости это говорить. Неужели приливы не дают нам никакой надежды на спасение?
— Приливы! — Фиффенгурт издал короткий испуганный смешок. — Конечно, отлив снова унесет нас в море. По кусочкам, после того, как скалы покончат с нами. Что касается киля... что ж, киль...
Фиффенгурт позволил своему голосу затихнуть. Пазел знал, что он, должно быть, изо всех сил старается думать о более высоких вещах, несмотря на все свои инстинкты моряка и человека, который прослужил «Чатранду» большую часть своей жизни. Внезапно Пазелу захотелось обнять этого человека за усталые плечи. Что с ним произошло, когда он понял, что долгая история его корабля подходит к концу?
Еще одна миля, еще один безмолвный песчаный берег. Здесь не было тел, но когда они проплывали мимо, острые глаза Киришгана заметили маленькое черное животное. Оно бежало рядом с ними в полосе прибоя, стараясь не отставать.
— Арпатвин! — воскликнул он. — Быстрее меняйся! Прими облик совы и лети к нам!
Черная норка не изменилась и вскоре стала отставать. Фиффенгурт потребовал укоротить паруса. Но когда мужчины свернули полотно, на его лице появилось недоумение. «Чатранд», казалось, не сбавил скорости.
Таша с тревогой посмотрела на остальных.
— Не думаю, что он вообще может измениться, — сказала она. — Мне кажется, его силы иссякли.
— Тогда мы приведем его сами! — сказал Болуту. — Пойдемте, принц...
Однако прежде чем они успели нырнуть, Ниривиэль спрыгнул с перил.
— Оставайтесь, птица быстрее, — сказал Герцил, — и она несла груз тяжелее, чем одна измученная норка.
— Ундрабуст, кидай треклятый лаг, — сказал Фиффенгурт. — Могу поклясться, что мы набираем скорость.
Нипс взял веревку с узлами и бросил утяжеленный конец в пролив. Мгновение спустя он получил показания:
— Шесть узлов, капитан.
Фиффенгурт подергал себя за бороду.
— Вы там, наверху! — наконец крикнул он. — Уберите главные паруса, а также марсели. Нет, клянусь Древом, спустите все паруса. Вы слышали меня, парни: выполнять.