Он побежал. Дюны боролись с ним, поглощая его ноги. Он вернулся назад, чтобы схватить одеяло, но не смог его найти, а потом, в чаще деревьев, он не смог найти лестницу. Когда, наконец, ему это удалось, он начал подниматься, шагая через две ступеньки, охваченный страхом, что ждал слишком долго.
Если он утонет сегодня, она будет искать мертвеца.
Наверху четвертой лестницы он увидел, как она взбирается по раскладной лестнице. К тому времени, когда он поднялся на седьмую, орудийные порты стали закрываться один за другим. Он уже запыхался. Осталось тринадцать.
Далеко наверху последние скалолазы рассредоточивались по вершине хребта, в сотнях футов над седловиной, где начинался каньон. Там были Джорл и Сьюзит; там был круглый живот Марилы и Нипс, прижимавший ее к себе.
Двенадцать лестниц позади. Теперь он мог оглянуться назад, через пролив, вплоть до Наконечника Стрелы, камня, который должен был упасть. Тринадцать лестниц. «Чатранд» внезапно выровнялся, соскользнул в более глубокую воду и повернулся носом к стене.
Четырнадцать лестниц. Дрожь сотрясла землю.
Питфайр. Питфайр. Я опаздываю.
Он едва чувствовал свои ноги, но они все еще служили ему, он все еще карабкался. Недостаточно высоко. Ты не можешь остановиться. Продолжай. У него кружилась голова, он падал и снова вскакивал на ноги, обдирая руки. Была ли это пятнадцатая лестница? Шестнадцатая? Он больше не был уверен.
Стена все еще возвышалась над ним. Он полз. И это никуда не годилось.
Затем Наконечник Стрелы упал.
— О кредек, нет!
Он рухнул прямо в сторону суши, как дерево. Миллионы кубических футов породы обрушились в воду в одно мгновение. А потом накатила волна, похожая на вторую гору. Как акт мести богов.
Он видел звезды. Волна была достаточно большой. Это было все, о чем он мог думать, все, что имело значение. Она должна поднять корабль и все остальное на этом длинном берегу и не остановиться ни перед чем, ни перед кем, между этим местом и смертью.
Чудовищный рев наполнил каньон. По мере того как каньон сужался, волна становилась все выше и выше. Он прополз еще несколько шагов. Поднялся ветер, который чуть не сбил его с ног.
Да, она был достаточно большая, и Эритусма стояла на палубе, положив руку на Нилстоун, удерживая свой разбитый корабль силой воли и магией. Этого было достаточно. Этого должно было быть достаточно. Он заслужил свой отдых.
— Вставай, чертов дурак!
Неда. Нипс. Они появились из ниоткуда и схватили его за руки, по одному с каждой стороны, и почти понесли вверх по лестнице, ругаясь на соллочи, ормали и мзитрини, делая рывки и спотыкаясь, обходя обрывы глубиной в пятьсот или шестьсот футов, оглядываясь назад с ужасом в глазах. Теперь уже они были над стеной, и Пазел увидел длинный, мрачный каньон и черную воронку вдалеке, место, которое даже Рой не смог сделать темнее, чем оно было.
Волна поднялась на тридцать футов над стеной и на двадцать ниже того места, где Нипс и Неда выбились из сил и упали рядом с ним в грязь. Затем стена рухнула, и камни размером с особняк полетели в каньон за ее пределами. Затем появился «Чатранд», качающийся на волнах, но прекрасно держащийся на плаву, и Девушка-Гусыня обвела их своими деревянными глазами.
Вода молниеносно устремилась вниз по каньону. Они втроем лежали там, измученные, ветер все еще терзал их, и наблюдали за продвижением непостижимого потока. К тому времени, когда волна достигла пропасти, они потеряли «Чатранд» из виду. Но бездна поглотила волну и, конечно же, все, что она несла. И всех, кого она несла.
Пазел ждал. Рой был настолько близко, что до него, казалось, можно было дотронуться. Он не собирался снова спускаться с горы, в это затопленное опустошение. С ним все кончено.
И ему не нужно было убегать. На его глазах огромная масса начала сжиматься, лопаться. Она уменьшалась все быстрее и быстрее, небо светлело с каждой минутой, и увядающая тень, которую она отбрасывало на сушу и море, тоже сокращалась. Пазел встал. Рой уменьшился до размеров Наконечника Стрелы, затем до размеров берега. Наконец он тоже помчался к пропасти, как будто был привязан невидимой веревкой к Нилстоуну, и эта веревка наконец закончилась. Пазел прикрыл глаза и увидел, как Рой падает, черная звезда, покидающая Алифрос и направляющаяся в страну, где ее зло было не злом, а порядком вещей. Он наблюдал, как Рой исчез. Он почувствовал тепло солнца.
Некоторое время никто не произносил ни слова. Пазел услышал, как Джорл и Сьюзит истерично лают на лугах наверху.
— Спасибо, — наконец сказал он.
Нипс обернулся и посмотрел на него.