— Ты псих, — сказал он. — Что, во имя Питфайра, ты делал там, внизу?
— Витал в облаках.
— И еще шутник. Ты смолбой, да?
Пазел улыбнулся ему. Нипс в ответ не улыбнулся. Улыбка Пазела медленно начала увядать.
— Ты на «Чатранде» со времен Головы Змеи? — спросила Неда.
— Неда!
Его сестра подпрыгнула. Как и Нипс:
— Послушай, приятель: кто ты такой? Откуда ты знаешь ее имя? Мы знаем, что ты один из парней Дарабика, но зачем тебе понадобилось подниматься на борт, если ты просто собирался спрятаться?
— Я видела его раньше, — сказала Неда. — Я думаю, что да. Может быть.
Пазел попытался заговорить снова, но безуспешно. Наконец Нипс покачал головой.
— Может быть, он боится татуировок сфванцкора, Неда. После всего, через что мы только что прошли! Что ж, поднимайся и присоединяйся к нам, таинственный мальчик, когда перестанешь дрожать от страха. Мы все на одной стороне, ты же знаешь.
Они устало потащились вверх по склону, оставив его сидеть там. Пазел обхватил голову руками. Мастер-Слово сделало свое дело, все в порядке. Но оно не остановилось на том, чтобы стереть его из памяти Таши. Оно поднялось на гору и коснулось его лучшего друга и сестры. И кто знает, кого еще.
Он поднялся на луга, среди сотен мужчин и женщин, с которыми он пересек весь мир. Некоторые смеялись от облегчения, другие плакали или просто лежали плашмя, раскинув руки, занимаясь любовью с землей. Некоторые смотрели на него с любопытством или жалостью, когда видели, в каком он состоянии. Но не с признанием, ни один из них. Даже Неда лишь озадаченно нахмурилась, глядя на него. Фиффенгурт сидел рядом с дорожным чемоданчиком, в который Таша упаковала свои часы. Герцил предложил ему воды. Марила встала и принесла ему что-то, завернутое в платок.
— Это называется мул, — сказала она. — Он не похож на еду, но его можно есть.
Пазел взял крошечный сверток, ошеломленный, потерянный.
— Спасибо, — наконец прошептал он.
Сбитая с толку, Марила вернулась и села рядом с Нипсом. Они говорили о Таше, размышляя о ее судьбе. Пазел прошел мимо Болуту и принца Олика, которые сдержанно кивнули ему. Когда он присел на корточки перед Фелтрупом, мастиффы зарычали.
— Тише, вы, шумные скоты! — сказал Фелтруп. — Не обращайте на них внимания, сэр. Им немного неловко рядом с незнакомцами, но они не причинят вам вреда.
— Смотрите, что я нашел у себя в кармане, — сказал Герцил. На его ладони лежал кит из слоновой кости, которого мать Пазела подарила ему так давно. — Рин знает, откуда оно взялось, и почему привлекло мое внимание. Ты хочешь кита, Неда Феникс-Пламя?
Пазел забрался немного выше и сел на камень. Они обнимали друг друга. Они ухаживали за ранеными, вытирали слезы, вслух гадая, как скоро за ними придет «Ночной Ястреб» и что будет дальше. Даже смеялись, совсем чуть-чуть. Они начинали позволять себе представлять, что их жизнь продолжается. Это был разговор, в котором он не играл никакой роли.
Прошел час, и оставшиеся в живых участники путешествия начали осторожный спуск.
— Эй, ты там, парень! — окликнул его Герцил. — Я не знаю ни твоей истории, ни того, как ты оказался на борту. Но не обращай на это внимания. Ты жив, и мир стал новым. Вставай, пойдем с нами. Это все еще опасный остров. Ты же не хочешь остаться здесь в одиночестве.
— Я спущусь прямо за вами, — услышал Пазел свой голос.
Конечно, это была ложь. Он не собирался двигаться. Что же касается одиночества, то к этому ему предстояло привыкнуть.
Легкий звук: он обернулся и увидел Рамачни, сидящего рядом с ним и пристально смотрящего на каньон, вода из которого все еще стекала обратно в море.
— Не все формы слепоты долговечны, мой мальчик, — сказал он.
— Ты меня знаешь?
— Как это ни странно. Возможно потому, что я был тем, кто с самого начала дал тебе Мастер-Слова, или, возможно, потому, что я маг. Но в постоянной трансформации есть определенный привкус, а во вре́менной — другой. Эта вре́менная. Они тебя вспомнят, когда-нибудь.
— Когда? Дни?
— Дольше, я думаю.
— Месяцы? Годы?
Рамачни спокойно посмотрел на него:
— Я не знаю, Пазел. Но я могу сказать тебе вот что: Эритусма — и Таша внутри нее — покинули этот мир на борту «Чатранда». Моя госпожа окликнула меня мысленно, когда проходила мимо. И ее последними словами были следующие: Скажи ему, что мое обещание остается в силе.
У Пазела перехватило дыхание:
— Что это значит? Ее обещание вернуть тело Таши, оставить ее в живых?
— Если только она не обещала тебе что-нибудь другое.
— Но как она может сдержать это обещание сейчас?