Энн совсем не смутил ее выпад.
— Нет, конечно, нет. Но, дорогая, ты ведь совсем не знаешь, чем он занимается, когда вы не вместе! Действительно ли тратит столько времени на работу и куда так часто уезжает дня на три-четыре? Может, он...
— Хватит об этом! — взорвалась Сисси.
Молчание затягивалось. Похоже, назревала настоящая ссора. Обе подруги уставились на кофейную гущу в своих чашках.
— Ну что ж... — наконец заговорила Энн. — Значит, я переборщила...
— Это уж точно.
— И все-таки я ему не доверяю, он вызывает у меня подозрения!
— Но это не повод для того, чтобы тут же бежать к частному детективу и выведывать какие-то там секреты Брайана!
Сисси положила Энн на тарелку еще кусок торта.
— Вспомни, Энн! Я еле избавилась от депрессии, сейчас уже не чувствую себя разбитой и несчастной, как после операции. И мироощущение, черт возьми, отличное. Мне хочется, наконец, пожить для себя. Понимаешь? Просто для себя!
Их взгляды встретились. Энн открыто и приветливо улыбнулась. Сисси не могла на нее долго злиться.
— Хорошо, хорошо... Я виновата и исправлюсь. Нельзя же быть для тебя назидательной матерью-защитницей всю жизнь. Даже если ты совсем ослепла от любви.
— Вроде мамаши Дум? — рассмеялась Сисси.
— Но я переживаю за тебя, Сай, и не могу допустить, чтобы...
— Замолчи! — Сисси прижала руку к ее губам. — Лучше съешь еще кусок торта. Меня уверяли, что в нем совсем мало калорий!..
Нервные женские голоса на кухне сменились веселым смехом и мирной беседой. Арон слышал громкий раскатистый хохот тети Энн. Не вставая с дивана, мальчик протянул руку к магнитофону и включил кассету с Паулой Абдал, прибавив громкость. Стоявшая в комнате тишина тяготила его.
Под окнами просигналила машина. Пауза — снова сигнал. Арон вскочил, выключил магнитофон и полез под кровать, где он спрятал три коробки крупных яиц, купленных у «Крюгера», и флакон с распылителем черной краски.
Парень приоткрыл коробки, чтобы проверить. Одно яйцо треснуло, но это не имело значения. Арон осторожно пробрался по коридору к заднему выходу так, чтобы Сисси и Энн не заметили его из кухни.
Сегодня вечером ему предстояло увлекательное приключение.
Дружки уже поджидали Арона на их обычном месте встреч, за домом Пикардов. Дастин, Кевин и Мэтт — все его лучшие друзья, Дастин — самый близкий.
— Эй, парень, ты чего так задержался? — выступил вперед Дастин. — Мы уж думали, ты не придешь.
Дастину тоже было четырнадцать, низкорослый симпатяга-блондинчик с длинными ресницами и очень светлой кожей. В этот вечер он выглядел очень озабоченным.
— Мне пришлось бежать за яйцами, малыш, — соврал Арон. — Купил их у Крюгера.
— Ну а почему так долго?
— Теперь-то я здесь! Так? Мы сможем взять машину Хитер? Или как?
— У старушки Хитер сегодня свидание, парень. Она собирается уехать из дому, чтобы позагорать под своим хахалем.
Мальчишки заржали — даже Арон, хотя сестра Дастина ему очень нравилась.
— Чего принес? — поинтересовался Кевин Деанжело. Ему, самому младшему в их шайке, было всего тринадцать, но его уже дважды выгоняли из школы, а в последний раз — за пьянку. Его родители были разведены, но не уставали устраивать друг другу скандалы, и парень был совершенно заброшен.
— Только яйца и баллон с краской. Черная! Отлично будет видна. Мы становимся уличными художниками, братцы! — ответил Арон.
— Вот именно — художниками! — подхихикнул Мэтт Вейнгарц, худой парнишка со злыми красными глазами. Он был единственным из них, кто жил с обоими родителями. — Приступим, парни?
Они перепрыгнули через невысокую ограду и вышли на дорогу, прячась за деревьями, когда мимо проезжала какая-нибудь машина. Ночь была темной, многие фонари не горели, свежий воздух будоражил воинственные страсти маленьких хулиганов.
— Кого сегодня сделаем? — выкрикнул Дастин.
— Я знаю кого! Давайте сделаем этого... Утиноголового! Он хочет получить еще немного яиц! — предложил Арон. — Устроим ему омлет на окнах! Он думает, что он чего-то значит, раз собирает всякий хлам и старые часы. Сделаем его!
— Тип-топ! Отлично! — Дастин побежал вперед.
Все ринулись за ним.
— Бинг-бонг! Бинг-бонг! Часовщик свое получит!
Они тихонько подкрались к дому Брайана, изображая коммандос[1], которые совершают опасную вылазку во вражеский тыл. Только сдавленные смешки могли их выдать.
Арон с удовлетворением «отстрелялся» своим запасом яиц по окнам первого этажа. Бело-желтая слизь стекала по стеклу, оставляя мутные разводы. Последнее яйцо не долетело до окна, разбившись о землю, и Арон побежал обратно в тень деревьев.
1
Аналог российского спецназа. От англ.